– Какое тебе дело до того, чем мы занимались? – огрызнулся ирлинг.

– Прекратите оба! – сердито сказала малышка и со стоном согнулась в болезненном спазме.

Мы оба кинулись к ней, едва не столкнувшись лбами.

– Что с тобой? Почему тебе так плохо? – спросил я.

– Особенность организма, – сказала она, краснея.

– Какая еще особенность? – настаивал я.

– Богиня, ну за что?! – воскликнула она, возведя глаза к потолку кибитки, а потом посмотрела на меня как на идиота. – Раз в месяц, если не наступила беременность, у меня идет кровь и болит живот. Через три дня пройдет.

Эти слова она буквально прошипела, не хуже нагини, поворачиваясь к нам спиной и сворачиваясь в калачик от очередной вспышки боли, которую почувствовали даже мы с Айверсом. Да ладно! Неужели она его единственная?

– Оставайся здесь, – сказал я ирлингу. – Я приготовлю обезболивающий отвар.

У костра я дрожащими руками насыпал в кружку ярь-травы, налил чистой воды и поставил греться на огонь. Едва отвар закипел, как ко мне буквально подлетел Дерик.

– Что происходит, Сергасс? Где Сантос и почему ирлинг с ним в кибитке целый день?

– Какое тебе дело до мальчишки? – спросил я, сочувствуя парню. Бедолага, это надо так изводиться! Но раскрывать чужую тайну я ему не собирался.

– А вам какое?

– Он сын высокопоставленного эльфа. Я и Айверс обещали его отцу, – сказал я какую-то чушь, лишь бы поскорее отделаться от мечника.

– Что с ним? – уже спокойнее спросил Дерик.

– Заболел. Пару дней отлежится, и все будет хорошо. Ты ведь с ним не ладишь, лучше не беспокой мальчика, пока он не поправится, – тихо ответил я, процеживая готовый отвар.

Потом поспешил в кибитку, стараясь не расплескать лекарство.

– Вот выпей, – протянул я кружку, придерживая, чтобы девочка не обожгла руки или губы. Даже не спросив, что это, девочка сделала несколько осторожных глотков и стала внимательно меня рассматривать.

– Почему вы взяли меня с собой, раз знали, кто я? – тихо спросила она, пряча глаза.

– Ты бы все равно пошла, а со мной безопаснее.

– Другие наги тоже знают, кто я?

– Нет. Острое обоняние является особенностью пещерных нагов, да они и не подползали к тебе слишком близко.

– Спасибо, – тихо сказала он и поцеловала меня в щеку.

– Не за что. Можешь убрать иллюзию, пока мы одни?

Лицо Сантоса подёрнулось дымкой, и черты неуловимо изменились. Пресветлая, какая она хорошенькая и молодая! Мне никогда ее не завоевать. «Зачем такой красавице немолодой вояка, да еще и с жутким шрамом на лице», – погрустнел я, но похоже девочка приняла мою реакцию на свой счет.

– Мне жаль, что я вас так разочаровала, – с ядом в голосе сказала она, отворачиваясь. И что мне делать с ней?

Я быстро метнулся и прижал ее к себе, впившись в губы поцелуем. Может, она мне этого и не простит, но лучше пусть сердится за дело, чем за надуманную глупость.

– Расстроился, потому что умру без тебя. Мне не завоевать такую красавицу, как ты, – сказал я охрипшим голосом.

– Я пойду подежурю, – сказал Айверс, с улыбкой наблюдавший за нами, и подмигнул мне, покидая повозку.

– Почему? – тихо спросила девочка, заглядывая мне в глаза.

– Почему поцеловал? – переспросил я.

– Нет, почему умрешь?

– Ты знаешь, по какой причине наги не заводят интрижек дольше, чем на одну ночь? – спросил я. В ответ девочка кивнула. – Я привязался к тебе, и другой у меня теперь быть не может. Я понимаю, что ты ни в чем не виновата, но прошу: просто дай мне шанс. Позволь поухаживать, когда мы придём в Лейнор.

– Это не конечная цель моего путешествия. Мне нужно на драконий перевал. Я владею животворящим пламенем и ищу драконов, чтобы научиться им управлять. Вы мне очень нравитесь, но у меня есть аин. Я не знаю, как он отнесется к вашему присутствию, хоть и не хочу от вас отказываться.