4. Глава четвёртая

Сколько я рыдала, я не знаю. Время будто исчезло, а я полностью отдалась своим эмоциям. Тихие всхлипы переросли в настоящую истерику. Психологи советуют обязательно выплескивать свои негативные эмоции. И я в данный момент именно это и делала. Я рыдала, причитала, всхлипывала и дрожала. Марк придвинул свой стул и приобняв меня, успокаивающе гладил по голове, растрепавшимся волосам и спине. Через некоторое время меня начало отпускать. От его присутствия, его прикосновений мне становилось легче. Он будто бы забирал весь мой страх от пережитого. Своими теплыми руками снимал напряжение с меня.

— Выпейте чай, он поможет, — протянул мне кружку с уже порядком остывшим напитком, когда мои всхлипы стали чуть реже.

Я, шумно всхлипывая, отпила чай. Он оказался довольно приятным на вкус.

— А у вас нет чего-нибудь покрепче? Мне сейчас явно нужно что-то покрепче выпить, — сказала я, утыкаясь ему в плечо вдыхая его запах. Головокружительный и крышесносный. Он пах всем, что я люблю. Корицей, мятой, сиренью, лавандой, лесом и полевыми цветами. Морозом и снегом. Запахи изменялись, перетекая один в другой. Мне даже послышался запах страниц свежих книг. Это настолько сбивало меня с толку, что я просто замерла и не могла им надышаться.

— Где-то была бутылка вина. Хотите? — спросил он.

— Коньячку бы или что-то в этом роде, — отмерла я и чуть скривилась при слове "вино". От вина у меня всегда дико болела голова на утро. Хоть каплю выпью, а с утра не встану уже. Всё. Буду лежать в лёжку, хладным трупиком весь день.

Я вообще в принципе не пью крепкое спиртное. Но в особые стрессовые ситуации могла позволить добавить немного коньяка в кофе. Или махнуть стопку водки, под хороший плотный ужин. Я стараюсь всё же не доводить себя до таких стрессовых ситуаций. Но сейчас чувствовала, что надо.

— Нет. Вина не нужно. Лучше так, — вздохнув, сказала я, всё ещё упираясь лбом в его плечо.

— Зря, у нас делали отличное вино. Не то, что в вашем мире. Впрочем, как хотите, — хмыкнул он мне в макушку.

Я, сообразив, что слишком долго прижимаюсь к плечу малознакомого мужчины, как-то слишком резко отпрянула. И заехала макушкой ему челюсть.

— Ой, простите, пожалуйста, я случайно! — заныла я, на автомате поглаживая его подбородок, слегка поросший щетиной. — Сильно больно? — заглянула ему в глаза.

Он смотрел на меня и улыбался краешками губ.

— Нет. Совершенно не больно. Особенно после ваших прикосновений, — шире улыбнулся он.

Я отдёрнула руку и спрятала её под стол.

— Простите, — пролепетала я, чувствуя, как сильно пересохло во рту. Схватила чашку слишком резко и плеснула чай ему на штаны.

— Простите! Простите! Я что-то совсем неловкая сегодня, — снова пролепетала я. — Это наверное нервное. Стресс и всё такое сказывается. Не каждый день я, знаете ли, в другие миры гулять хожу, — нервно хихикнула я. — Особенно в военные действия попадать люблю, — я виновато посмотрела на Марка.

— Я понимаю. Всё в порядке. Не волнуйтесь. Рассказывайте дальше, — посмотрел он на меня вполне дружелюбно, провел рукой над штаниной и мокрое пятно исчезло.

Я кисло посмотрела на этот фокус. Ну не верю я в магию. Не-ве-рю!

— Отца похоронили пять лет назад, он разбился на машине, — продолжила я. — А маму я никогда не знала, она умерла родами. Точнее, — я слегка замялась. — Сначала мне говорили, что она уехала, но когда подросла, мне сказали, что она умерла. Я поплакала несколько дней и смирилась. Я всё равно не помню её. Ещё у меня есть бабушка, которая живёт в деревне, недалеко от города. Я её навещаю пару раз в месяц. Иногда привожу продукты или какие-нибудь вкусности. В основном она прекрасно сама всё себе заказывает через доставку. А что, это очень удобно. Я шла встретиться с подругой, у них с мужем юбилей свадьбы и нам нужно было обсудить подготовку к этому великому событию. А тут эти самокатчики, — вздохнула я.