Уже у двери меня перехватывают за пояс и тащат на диван.

- Толя! – зову мужа, слышу его смех, но не вижу, волосы рассыпались из прически, закрывая лицо.

- Что «Толя»? Зажралась сучка, - убирает волосы с моего лица, открывая обзор.

С радостью отмечаю, что полосатиков поубавилось, один скрутил мне руки за спиной и крепко держит у себя на коленях, другой стоит в дверях, готовый задать стрекача, а третьего и вовсе не видать, видимо семейные разборки его утомили. Зато муж расхрабрился, показывает хозяина перед оставшимися приятелями.

- Отпусти! – рвусь из потных рук хохочущего болвана, делая себе только больнее.

- Не отпускай, я ее щас проучу… напомню щас, как мужа уважать должна, - воняя алкогольными парами мне в лицо, Толик хватается за собачку «молнии» на олимпийке и тянет ее вниз. – Я щас всю дурь из тебя вытрахаю! Штоб знала…

Это все не со мной! Это дурной сон…

- Да я забыла, когда ты меня трахал в последний раз… - выкручиваюсь, теряя последние силы, но тщетно, только злость от обиды растет. – Не боишься перед дружками опозориться?

- Ах ты тварь! Совсем страх потеряла! – замахивается супруг.

Последнее, что вижу, это его опухшее и перекошенное от злобы лицо, с пьяными бесцветными глазами.

- Мама-а-а… - визжу и сжимаюсь в комок, пытаясь спасти лицо от огромного кулака.

И ничего не чувствую. Удара нет. Тишина. И муж не орет, не треплет меня.

- Отпусти ее, - слышу спокойный, но грозный голос.

Через секунду я свободна, забиваюсь в угол дивана и закрываюсь подушкой. Удивленно наблюдаю, как Артём бьет в челюсть моего супруга, а сосед Валик, прижав одного из братанов к стене, пинает его по ногам. Всё как в замедленной съемке и без звука. Тот, который держал меня, пытается сбежать в прихожую, но Артём его настигает и мутузит уже возле входной двери, а потом вышвыривает за порог.

Всего несколько минут и в комнате никого, даже «хозяин» сбежал куда-то, а то храбрился перед собутыльниками.

- Цела? – мой спаситель осматривает меня, замечает багровые пятна на руках и шипит что-то нехорошими словами, а я заливаюсь слезами, не в силах справиться с эмоциями.

Меня еще никто никогда не защищал…

8. Глава 7.

Артём

Почему я не уехал? Сам не понимаю. Видел, что девчонка медлит, боится будто. Меня словно привязали. Похер на работу, отзвонился и взял неделю за свой счет. Я бы мог не работать, бизнес, в который вложился год назад, приносил бабло в достатке. Я не руковожу этим бизнесом, просто выгодно продал квартиру в приморском городе и всё вбухал в автомойки друга, Марата.

Год жил с матерью и ее мужем. Мне нравилось возиться с малявкой, двухлетней сестрой, моя дочь чуть старше Тасюхи, мать увезла ее в Париж и лишила меня отцовства. А я скучал, даже ревновал, представляя, как моя малышка называет папой левого мужика.

Но мать меня вывела своим нытьем о женитьбе. Я с провалом в памяти разобраться не могу, не до баб. Поэтому купил себе гараж и тачку, какую хотел. Обустроил себе логово на втором этаже и живу с единственной женщиной, которую люблю – моей чёрной «волькой». Бывший хозяин тоже здесь жил, оставил мне подвесную огромную кровать, остальную мебель увез, да мне на руку. Нанял крутых дизайнеров, сделали конфетку из мансарды над гаражом. Я всем доволен.

И тут в мою жизнь, как в открытую форточку врывается белоснежный мотылек, и я понимаю – а ведь пригодится этот подвесной траходром! Мысленно я уже поимел Киру во всех позах, осталось воплотить мечты в реальность. Но тут облом, у малышки в жизни хер пойми, что творится, и лезть к ней сейчас со своими секс-фантазиями просто неприлично. Вывод? Я должен разгрести всё это дерьмо, а потом уж взять в оборот прекрасную Киру.