Андрей отвечает не сразу. Но я знаю, что у него много работы сегодня. Но мне приятно, что он в ворохе дел нашёл пару минут, чтобы мне написать. Это греет моё сердце. И все проблемы, и тревоги ненадолго отходят на второй план.

«Работы много. Поэтому, как и говорил утром, задержусь сегодня допоздна. Поэтому ложись сегодня раньше. Не жди, пока я позвоню»

На моё извинение он отвечает довольно лаконично. Но в этот весь он.

«Я всегда знал, какая ты. И никогда не идеализировал тебя»

«Хорошо»

«Абонент набирает сообщение…» Моё сердце затаилось, ожидая. А пульс участился. Как будто знает, что будет что-то ещё... То, от чего моё сердце забьётся с удвоенной силой.

«Соскучился»

А потом следом же:

«Не могу работать. О тебе думаю. Тебя постоянно представляю, как ты голая. На мне»

Всё лицо заливается краской. А между ног становится мокро. Я сдвигаю колени вместе. Но всё равно чувствую жар внутри.

«Я тоже. Люблю тебя»

«Знаю!»

На губах расползается улыбка. Жёсткий, непробиваемый мужчина. Мой мужчина.

Возле дома стоит машина отца. Я вся напрягаюсь. Но деваться некуда. Разговора не миновать.

Поэтому делаю глубокий вдох и направляюсь в дом. Стоит мне только войти, вижу отца в гостиной. Он вальяжно сидит в кресле и буровит меня яростным взглядом. Сглатываю. Неприятный холодок пробегает по коже. Несмотря на то, что я привыкла к его отношению ко мне, всё равно каждый раз ощущаю страх рядом с ним.

— Явилась!

— Да, отец. Я обедала с Камиллой, — незамедлительно отвечаю.

Тот кивает. Проходится по мне внимательным взглядом с головы до пят. И обратно. Я держу спину ровно. Ни разу не шелохнулась. Смотрю прямо, не отводя взгляда.

— Хорошо. Пошли в мой кабинет. У нас с тобой будет серьёзный разговор, — жёстко говорит. И, поднявшись и не глядя больше в мою сторону, идёт в сторону своего кабинета.

Я молча шагаю за ним.

С каждым шагом я всё больше чувствую, что будто приближаюсь к бездне. В которой, стоит только оступиться, как полечу вниз. Прямо в темноту. И это чувство мне совершенно не нравится.

Кабинет отца был большим, но мрачным. Всё в темных тонах. Мне никогда не нравилось здесь находиться. От него всего исходила холодная энергетика. Мрачная. Яростная. Впрочем, как и от родителя.

Глава семейства садится за стол. Я располагаюсь напротив него в кресле. Расслабиться не получается от слова «совсем». Как бы я ни старалась. Но всё же пытаюсь не показать своих чувств отцу. Ни к чему это. Это ещё больше его разозлит.

Мужчина сидит в расслабленной позе. Он чувствует себя хозяином не только этого дома, но и, кажется, всего мира. Наших с Майей жизней.

— Где ты ночью была? — задаёт вопрос после минутной тишины.

Я напрягаюсь сильнее. Тело деревенеет. Так происходит всякий раз, когда разговор заходит либо о самом отце, либо непосредственно с ним самим. И как бы я ни пыталась отогнать это чувство, страх, и всё, что испытывала к нему... У меня не получалось.

— Я была у Камиллы, как я и говорила. Мы готовились к экзаменам. Скоро сессия. Я же знаю, как это для тебя важно, — на последних словах не могу сдержать сарказма.

В ответ меня обдают яростным взглядом. Но я достойно его выдерживаю. Не вздрогнув, никак не показав своих эмоций.

— Да, Ксения, для меня это важно. Но вот ни у какой Камиллы ты не была. Где ты была? — рявкает отец. Да так, что кажется, стекла в окне начинают трещать, готовые разлететься на мелкие осколки.

— Я же тебе сказала, что была у Камиллы. Мы готовились к сессии, — спокойно повторяю, как заезженную плёнку, слова, что мы вместе с Камиллой придумали. — Если не веришь, то можешь позвонить и спросить у неё. Она подтвердит.