Дверь открывается издавая характерный скрип и я слышу хохот Виолы.

— Цыц, — вскакивает с места комендантша.

Она на самом деле женщина строгих правил: справедливая, жесткая, даже иногда бывает грубоватой, но не для всех.

— Ой, да ладно вам пани. Мы не будем буянить, — грудной голос Доминика, который заполнил будку собой, заставил меня съежиться и вжаться в пластиковую перегородку еще сильнее.

— А вы что тут молодой человек ошиваетесь? Уже второй раз вас за день вижу. Не многовато-то ли? — тучное тело пани нависает надо мной, облокачиваясь толстыми локтями о столик.

— А может я влюбился, и теперь буду тут околачиваться на постоянке, — отвечает ей, а у меня нервный тик на глазу открывается.

Хочу уйти сейчас же. Не хочу больше не одного слова слышать изо рта этого мудака.

— Пани Барбара, а вы не видели, Арина домой возвращалась? — в холе повисло молчание.

Святые! Помогите мне!

Взмолилась.

— Не было ее, — ни капли, не сомневаясь, ответила комендантша.

— А можно нам ее подождать в комнате? — в голосе Доминика звучит просьба, но вот холодность с которой он это произносит, не дает оппоненту и шанса на отказ.

— Уж, не в нашу ли Ариночку влюбился? — отвечает вопросом на вопрос женщина.

— А хоть бы и так, — хмыкает Доминик, — разве это запрещено?

У меня от его ответа в животе больно скрутило, и в туалет захотелось. Нервы, черт побери.

— Да шутит он, пани, — хохотнула Виола.

— А там такси стоит у входа. Кого-то ждет? — вот жиж, какой любопытный.

Сжала пальцы в кулак.

— Так, а чего не спросил у водителя? Ко мне пока никто не спускался. Может кого и ждет. Откуда мне знать?!- пожала плечами комендантша.

— Так мы пойдем? — заискивающим голосом просит  Ви.

— Да идите уже, — машет им рукой женщина, — надоели. Только вы там без глупостей. Поняли?

— Ага.

— Только Арине ни говорите, что у нее гости, — сталь в голосе парня настолько очевидна, от нее даже жили стынут.

— Не скажу, — пообещала пани.

Слышу, что хихиканье Ви удаляется стремительно. Отчего я очень обрадовалась. Значит пора выходить. Потому что стоит им зайти в комнату они сразу все поймут.

— Давай Аринка, бегом, — засуетилась Барбара помогая мне выбраться, — как же ты умудрилась то вляпаться в такое… — она подводит глаза под лоб, — … дерьмище ногами. Да он тебя сожрет и не подавится.

— Спасибо, — говорю ей и выскальзываю на улицу, тихо прикрыв за собой тяжелую дверь.

Дыхание в груди сбивается. Сердце чуть ли не в горле отбивает ритм. А радости нету предела. Машина такси до сих пор стоит на парковке.

— Господи. Спасибо, — воздела глаза к небу.

— А я уже собрался уезжать, — слышу голос мужчины из открытого водительского окна.

— Спасибо вам, что дождались. Простите за задержку, — уже, когда машина тронулась с места, я только тогда набралась храбрости, и взглянула на окна нашей комнаты.

Доминик стоял возле окна, наблюдая за нами.

***

Утро следующего дня, облегчения, увы, мне не принесло. Как и не внесло ясности и понимания в ту ситуацию, которая сложилась между мной и Яном.

С одной стороны я вся кипела от возмущения. Мне хотелось прямо и конкретно заявить ему о том, что я ни в коем случае не причастна ни к одному из тех обвинений, которые он мне кидал в лицо. Но тут же вылезала другая сторона всей этой истории. Если я пойду на тот шаг, что признаюсь во всем профессору, как мне потом ему объяснить то, что я осознанно отдалась ему? Нет, к этому я была не готова.

Конечно, у меня был и запасной план "D". Включить дурочку и хлопая ресницами сказать о том, что в том состоянии, в котором он меня встретил, я просто не признала в нем преподавателя, а когда очнулась, то было уже поздно. Дело было сделано…