Эта квартира тоже была хороша. Четыре светлые комнаты, кухня-гостиная, два санузла и две кладовки. Коридор не транзитный, четко отделенный от остальных помещений, и отличный, хоть и не первой свежести, ремонт. Именно такую Рита купила бы себе, если бы планировала семью и имела нужную сумму. Освежить отделку и можно жить.

Михаилу квартира тоже понравилась. Обычно молчаливый, он внимательно смотрел по сторонам и задавал вопросы. Рита мысленно отпраздновала маленькую победу: все указывало на то, что ему захочется прийти сюда с невестой. Любила такие моменты, когда клиент, решивший, что определился, начинает сомневаться. Процессу покупки эти колебания только вредили, но наблюдать за метаниями было одно удовольствие.

Другая квартира располагалась в соседнем подъезде. Выше на два этажа, лучше обзор, но состояние так себе. Пять лет назад владельцы начали ремонт, но так и не закончили. Туда добирались молча. Из опыта работы с клиентами Рита знала, что Михаилу, скорее всего, надо подумать над уже увиденным вариантом, и старалась не отвлекать.

Когда лифт распахнулся, у квартиры обнаружилось еще одно преимущество: на этаже она оказалась единственной. Похоже, соседи присоединили свою к двухэтажному проекту и просто сравняли дверь со стеной. Рита прикусила уголок губы, предвкушая очередные клиентские сомнения, и достала ключи. Прихватила их еще вчера. Этот объект продавала девочка из ее агентства.

Отперла дверь и пустила Михаила внутрь. Вошла следом. Здесь было душновато и пахло строительной пылью, зато вид из окон открывался замечательнее некуда. Рита встречала такое не раз. Всего несколько этажей позволяли подняться над соседними зданиями и взглянуть на окружение свысока.

– Если есть вопросы, задавайте, – повинуясь заведенному порядку, заметила она, – с радостью отвечу.

Закрыла входную дверь на замок, чтобы не мешал сквозняк, и направилась к окну полюбоваться. Если Михаил еще не заметил вида, стоило ненавязчиво заострить на нем внимание.

– Почему ты избавилась от нашего ребенка? – строго поинтересовался мужчина, и Рита вздрогнула. Этот вопрос явно выходил за рамки ее риелторских компетенций.

Отвлеклась от окна и посмотрела на бывшего. Он стоял посреди огромного пустого помещения и сверлил ее недовольным взглядом.

– А что я должна была делать, Миша? – ответила почти шепотом, но эхо разнеслось по всей комнате. Рита испуганно отступила на пару шагов в сторону и продолжила: – Я была зеленой девчонкой, отец настаивал, а ты пропал. Трубку не брал, на сообщения не отвечал. Потом отец принес документы и показал записи с камер, доказательства, что ты приходил к нам вовсе не ради меня, а ради возможности покопаться в его бумагах. Я проплакала неделю и уступила.

– Ты была зеленой девчонкой, но я-то был взрослым мужчиной. Влюблен был по самые уши. И если бы я знал, что у тебя, что у нас будет ребенок, нашел бы способ все уладить. Землю бы рыл…

Рита тяжело проглотила застрявший в горле ком. Прикрыла глаза, стараясь подавить подступающие слезы. Сейчас уже поздно о чем-то сожалеть.

– Чем ты занимался всю неделю, пока я обрывала твой телефон? – поинтересовалась глухо.

– Ругался с отцом, – Михаил криво ухмыльнулся. – Выслушивал, что меня посылали в постель дочери Соколова узнать об аукционах и контрабанде, а не влюбляться и терять голову. В конце концов мы договорились, что я могу ухаживать за тобой, но не участвую в делах семьи, но было уже поздно.

– Поздно?

– Да. Господин Соколов прислал моему отцу сообщение, что лично позаботился о том, чтобы одним Рокотовым на этом свете стало меньше. Узнать подробности было делом техники. Я так разозлился на тебя! Даже вспоминать не хочется.