Мы прошли чуть вперед. Я знал, что именно с этого места, именно в это время открывается красивый вид. После прохладной винодельни жара ударила по телу, и я стянул футболку.

Марусю на секунду привлекли движения рядом, когда я снимал одежду, но потом она отвернулась и начала нервно глотать вино. Кажется, слишком много впечатлений для этой малышки на сегодняшний день. А у меня еще планы…

Да нахуй все!

Я просто отбросил свой бокал и за локоть притянул ее к себе. Она снова не удержалась, на этот раз от неожиданности, и уткнулась в мою голую грудь носом.

- Богдан… - она не возмутилась, просто удивленно прошептала и подняла голову, чтобы посмотреть на меня.

- Ты красивая, - я провел рукой по ее щеке, пока она стояла застывшей от неожиданности. – И сейчас я тебя поцелую.

Маруся открыла рот, чтобы что-то возразить, но я не дал. Тут же наклонившись, я переместил одну руку ей на талию, прижав подрагивающее тело к себе, а второй обхватил затылок. Передо мной растерянные глаза, и я нахожу ее губы. Блядь, надо было сделать это еще вчера.

На них остался вкус вина, который я сначала слизываю, а потом начинаю все глубже и глубже вторгаться в ее рот. Она не отвечает, но я продолжаю. Раззадориваю ее, пытаюсь возбудить. Я чувствую, как ее ладошка обхватывает мое плечо, а язык начинает подаваться навстречу.

Наконец-то!

Мои движения становятся настырнее, жестче. Завтра до губ не дотронемся, они будут припухшими! Мне нравится и прикусывать, и посасывать, и исследовать языком.

Блядь, это не поцелуй, это секс. Чистый, качественный. Я прижал ее еще сильнее к себе, чувствуя, как немного подрагивает ее тело, но Маруся все равно продолжает отвечать.

Черт! Мой стояк она явно чувствует при таком тесном контакте.

Я поцеловал уголок ее губ и начал перемещаться к шее. С моим ростом это было сложно, лучше в горизонтальном положении, конечно, так удобнее.
Но едва губы стали свободны, как Маруся прохрипела мне в ухо:

- Богдан, не надо…

16. Глава 16

Богдан меня послушался. Но не так, как надо. С шеи его губы вернулись к моим губам. Руки обняли за спину, водили пальцами вдоль позвоночника. Движения рук не были наглыми, хоть и очень провокационными, а вот губы обнаглели совсем. Целовали. Ненасытно. Страстно. Долго...

Меня так еще никто и никогда не целовал!

И я не хотела останавливаться!

Но...

Чем дольше мы целовались, тем сильней распалялся Богдан. В буквальном и переносном смысле: от мужчины шел жар, а нечто твердое упиралось мне в бедро.

Телефон?

Пусть это будет телефон!

И пусть Богдан остановится! Ведь я не могу. И не хочу. Мне нравится все, что сейчас происходит... Поцелуй, касания Богдана, витающие в воздухе флюиды и ароматы. Ничего подобного со мной раньше не было... Эх, это все Италия! Виноградник, лошади, закат и, конечно же, вино! Как оно пьянит, сводит с ума. Да, я сошла с ума. Как иначе объяснить, что я не отталкиваю Богдана и уже так бесстыдно отвечаю на поцелуй?

А что делают мои руки, из которых выскользнул бокал? Зачем они наглаживают мужскую грудь? Такую рельефную, твердую. Часто дышащую. А как в этой груди бьется сердце!

Тук-тук-тук тук-тук... Я слушаю ладонью ритм и... Отрываюсь от сладких мужских губ.

- Ты вкусная, - сказал Богдан. - Такая красивая и такая вкусная.

Он погладил меня по щеке, вскользь касаясь мизинцем губ. А я зажмурилась и, как кошка, потерлась об его горячую ладонь.

- Поедем обратно? - предложила я. - А то уже темнеет, а я плохо сижу в седле.

Богдан кивнул и скрылся за дверью винодельни.

А я проводила взглядом последний луч солнца, обнимая себя за плечи.