– Вот и всё, – произнесла она. Огляделась по сторонам – вокруг шумела листва. Небольшого происшествия однозначно не видел никто. Оставался один вопрос – куда бесчувственного Марата девать. По-хорошему надо было его окончательно убрать, но Яне не хотелось убивать нормального вроде парня ни за что.

Она усадила Марата около дерева. Сняла с него рюкзак. Отыскала документы и убрала их обратно.

Потом вернулась к бесчувственному парню и стала его раздевать. Сняла всё, вплоть до трусов, и засунула в рюкзак. Затем связала ему руки за спиной ремнём и, совестливо вздохнув напоследок, двинулась обратно к станции.

До электрички оставалось ещё два часа. Приходилось надеяться, что за это – да и за последующее время – Марата никто не найдёт.

Уже в поезде Яна ещё раз покопалась в рюкзаке. Отыскала там чистые штаны и военный голубой берет, под который можно было спрятать волосы. Главной её находкой стала просторная, большая даже для самого Марата камуфляжная куртка. Яна огляделась по сторонам – вагон был абсолютно пуст – и стала натягивать на себя.

За Марата Карачова Яна, конечно же, сошла с трудом. У них было относительно похожее лицо, но у Марата был совсем другой разворот плеч.

– Удачное фото, – пожала плечами Яна старательно изображая большую простуду, заметив, как долго кадровик разглядывает документ.

– Да прям не узнать, – тот посмотрел на неё. Обвёл взглядом и произнёс: – Совсем они, что ли, охренели там в Москве? Нашли кого присылать.

Яна пожала узкими плечами ещё раз.

– У вас на это место есть кто-то другой?

Кадровик только поджал губы и пробормотал что-то неразборчивое про себя.

– Простите? – уточнила Яна.

– Можете заступать на пост! – уже громче повторил тот.

– Так точно… Эм, в смысле, я пош.. ёл, – смутилась Яна, заметив, как недоумённо меняется у кадровика лицо.

– Постригся бы что ль! – крикнул кадровик ей вслед.

– Не успел! – не оборачиваясь, бросила Яна.

Жить предстояло в маленькой комнатке, из которой, судя по всему, недавно выбыл другой жилец. Яне выделили сопровождающего – здоровенного мужика с каменным лицом – который должен был показать ей тут всё, но тот появился только через несколько часов. Смотрел он на Яну с лёгкой насмешкой и не удержался от подкола – едва завернув в тёмный коридор, сам отстал от подопечной на пару шагов так же, как недавно Яна, и когда та обернулась, намереваясь отыскать его, без замаха ударил в лицо.

Яна присела и почти инстинктивно нанесла удар в солнечное сплетение, после чего прозвучало обиженное:

– Уй! Придурок, я пошутить хотел!

– Я понял. Смешно, – Яна отвернулась и пошла вперёд.

Они осмотрели жилые корпуса, столовую, производство и даже ШИЗО. Яра не было нигде. Яне это не нравилось, хоть головой она и понимала, что заключённых много, и наверняка они видели не всех.

– А что есть ещё? – спросила она. Прежде всего нужно было составить представление о том, что вообще есть в тюрьме – и что она сможет использовать, чтобы организовать побег.

– Лазарет пойдём смотреть?

– Ну да, надо увидеть всё, – усмехнулась Яна, хотя смеяться не хотелось совсем.

Они двинулись через весь двор в лазарет. Вошли в небольшую металлическую дверь и оказались в белом коридоре, как и все другие имевшем множество решёток вдоль стен с двух сторон – только если в камерах решётки были маленькие, просто пробитые в глухих дверях окошки, зато явно не запирались на замок, то здесь всё было наоборот. Каждая решётка целиком закрывала проём, но на каждой висел массивный замок.

– Тут щас мало кто. Только суицидник один. Наряды тихие, может, тебя сюда для начала и пошлют, – охранник окинул Яну насмешливым взглядом в очередной раз. – Чё-то ты совсем… Не вышел ни ростом, ни лицом. К заключённым-то страшно пускать.