Яр подумал, что тогда, в первый раз, нужно было начать всё по-другому, вот только он до сих пор не знал как.

Злость на Яну, которая кипела в нём все эти годы, сменилась тягучей тоской. Он по-прежнему ненавидел Журавлёва-старшего, но Яну теперь до безумия страшно было потерять опять.

– Я идиот, – прошептал Яр, касаясь кончика холодного уха лбом.

– Сто пудов, – пробормотала Яна и, перевернувшись, чуть-чуть приоткрыл один глаз. Яр молча смотрел на неё. – Почему? – продолжила Яна, поняв, что Яр не собирается продолжать сам.

Яр вздохнул и перехватил её за пояс поудобнее.

– Потому, – он поднял другую руку, демонстрируя Яне перебинтованное запястье. – Могли бы в два раза больше пройти, если бы не эта дурь.

Яна не стала спорить. Напротив, серьёзно кивнула.

– Я никак от тебя не ожидала, Яр.

Яр поджал губы и, отвернувшись от неё, уставился в темноту. Яна тут же поймала его щёку в ладонь и снова развернула к себе.

– Яр, посмотри на меня.

Яр смотрел, хотя это и давалось ему с трудом.

– Ты понимаешь, что я теперь боюсь за тебя?

Яр вздрогнул, поняв, что Яна озвучила его собственные мысли, только перевёрнутые наоборот.

– Я давно перестала понимать, что творится у тебя в голове. Но это – уже перебор.

Яр какое-то время молчал.

– Я думал, что всё, – сказал он, осторожно отодвигая руку Яны и всё-таки отворачиваясь к окну. – Янчик, я не хочу, чтобы ты знала всё целиком… – он снова замолк. – Просто в какой-то момент понял, что это конец. Выйти мне не дадут.

– Ты и правда идиот.

Яр покачал головой.

– Ты не знаешь…

– Да, не знаю! – Яна не сдержалась и повысила голос, но тут же об этом пожалела. – Не знаю! Ты же ничего мне не говоришь! Когда это началось?

– Началось что? – Яр надеялся, что в темноте не видно, как приливает кровь к его щекам, потому что он по-своему понял вопрос и, как оказалось, почти угадал.

– Когда тебе в голову в первый раз пришло это дерьмо?

Яр задумался, пытаясь вспомнить.

– Весной. В марте или в феврале.

– В марте, – Яна, напротив, похолодела. – Я тогда ещё даже не начала писать. посылать… да? Но ты же не немой! Мог бы мне сказать! Мог бы позвонить! У вас там был телефон?

– Был, – Яр рассеяно кивнул. – Как раз в марте мне и сломали телефон.

– Ну всё равно…

– Я бы не стал звонить, Яна, – Яр наконец посмотрел на неё. – Зачем?

– Я бы пришла…

– И что?

Яна покачала головой, продолжая непонимающе смотреть на него.

– Если бы ты только сказал, Яр… – наконец выдавила она.

– Сказал что? – Яр тоже начинал свирепеть. – Что меня… что я… Стал… петухом?

– Яр, заткнись!

Яр вскочил, встряхивая её с себя. Слабость прошла мгновенно, и если бы дверь не была заперта, он бы вылетел во двор – нужно было срочно остаться одному, срочно подышать.

Он всё равно метнулся туда и только потом вспомнил про дверь, но было уже поздно – Яна толкнула его, разворачивая к себе лицом, и до боли впилась пальцами в плечи.

Оба тяжело дышали. Оба смотрели зло.

– Яр, мне всё равно, – сказала наконец Яна. Поймала его затылок и заставила чуть наклониться, так чтобы они прижимались друг к другу лбом. – Я просто хочу, чтобы у тебя всё было хорошо.

Яр покачал головой. Потом поднял руки и обхватил Яну так, как та видела по ночам – окружая со всех сторон.

– Я не хочу, чтобы ты об этом знала, – упрямо произнёс Яр.

Яна молчала какое-то время, не зная, что ответить, чтобы разорвать этот замкнутый круг, а затем произнесла:

– Так не бывает. Ты не можешь вечно меня не пускать.

– Могу.

Яна не смогла подавить злой смешок.

– А если бы я послушалась, а, Яр?

– Ты бы сейчас фотографировала какое-то чмо. А через пару месяцев с ним переспала.