– Возможно, я и повеса, но все же не полный дикарь, леди Брентфорд. – Повернувшись к Саре, он сказал: – Редуте известен своими натюрмортами. Он особенно любил розы и лилии.

– А эта картина – выдающийся экземпляр. – Элиза помолчала и добавила со вздохом: – Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, мисс Хокинс, но я не могу не сказать, что она могла бы украсить стены совсем другого заведения.

Сара энергично закивала.

– Вы имеете в виду тайный язык цветов?

– Да. Красная роза символизирует страстную любовь. – Элиза провела пальцем по линиям лепестков. Ее губы скривились в скептической усмешке. – Не думаю, что это чувство здесь в чести.

– Очевидно, мне придется продать картину, – с сожалением сказала Сара. – А на вырученные деньги купить побольше картин с изображением голых женщин и мужчин.

– Я бы купила у вас эту картину, если бы у меня были деньги. Но у меня их нет, – сказала Элиза, бросив последний взгляд на картину.

Гриф молча наблюдал за тем, как она натянула перчатки и потрясла руками, как профессиональный спортсмен, готовящийся выйти на боксерский ринг.

– Я ценю вашу доброту, мисс Хокинс, – продолжала Элиза. – Надеюсь, что мне больше никогда не придется злоупотреблять вашим гостеприимством.

Не взглянув на Грифа, она поспешила выйти в коридор.

– Леди с характером, – пробормотала Сара, когда за Элизой закрылась дверь. – Желаю ей удачи с мужчинами, которые встретятся на ее пути. Помоги ей Бог.

Гриф нашел свой стакан с виски и отпил глоток. Но алкоголь странно диссонировал с воспоминанием о мимолетном прикосновении к ее руке. Черт побери, ночь окажется не такой, как он замышлял. Возможно, книги будут для него лучшей компанией, чем…

– Спасибо за виски, Сара, – сказал он и поставил на стол недопитый стакан. – Пожалуй, я пойду.

– Уже уходите?

– Да. – Его взгляд упал на картину, и ему вдруг показалось, что лепестки розы затрепетали, посылая ему тайный сигнал. – А это я возьму с собой. Запишите ее на мой счет вместе с бутылкой виски.

– Вы хотите сбежать с Редуте? – со смешком спросила Сара. – Погодите, милорд. Вы не боитесь, что шепот этой розы вскружит вам голову?

– Мою голову? Мне жаль вас разочаровывать, моя дорогая. Причина, по которой я хочу взять эту картину, чисто практическая и не имеет никакого отношения к любви.

– Черт возьми, прекрати пилить меня, Элиза. – Гарри, лорд Лит, скорчил гримасу и с силой поставил бутылку на полированный стол. – Лит-Эбби – мое поместье, и я буду управлять им как хочу.

– К сожалению, это правда, – стараясь сдерживать раздражение, заметила Элиза. Брат был на четыре года ее моложе и всегда был внимательным и добрым мальчиком, но все резко изменилось, когда он поступил в университет. Когда он уезжал, он был энергичным, обаятельным молодым человеком, а вернулся высокомерным, эгоистичным балбесом.

То, что он этого не понимал, только усугубляло проблему. И сейчас это было совершенно очевидно.

– Я рад, что мы понимаем друг друга. – Его самодовольная улыбка свидетельствовала о том, что сарказм прошел мимо его ушей. – Как я уже сказал, я пригласил некоторых из своих друзей погостить у нас пару-другую недель. Я надеюсь, ты позаботишься о том, чтобы все прошло гладко. Чтобы меню обедов было разнообразным, и все такое. Побольше бифштексов. Баранья нога. Йоркская ветчина. А Бушнелл, кстати, обожает фазанов, так что позаботься, чтобы в запасе их было в достаточном количестве.

Элиза не верила своим ушам. Неужели этот молодой повеса, ее брат, не слышал ни слова из того, что она сказала о состоянии их финансов?