Сара не заметила, как оказалась под ним, и единственным барьером, разделявшим их разгоряченные тела, была тонкая ткань их одежды. Жаркие поцелуи Маджеда сводили ее с ума, и ей хотелось повторения той ночи, полной страсти и огня.

Из ее груди вырвался стон, когда Маджед оторвался от ее губ. Он что-то буркнул на своем родном языке, и Сара поняла, что поцелуев сегодня больше не будет.

Он поднялся и помог встать ей, касаясь ее с такой нежностью, что у нее выступили слезы на глазах.

– Извини.

– Я жалею только о том, что ты остановился. Почему ты это сделал?

– Я не хочу потом обижаться на тебя.

– А секс… может все усложнить?

– Исходя из моего личного опыта, да.

Но они уже были любовниками, и у них должен был родиться ребенок. Черт подери, Маджед хотел жениться на ней!

– Сара, с этого момента я выбираю все или ничего. Я не собираюсь довольствоваться чем-то меньшим. Как мать моего будущего ребенка, ты можешь рассчитывать на мое уважение и заботу. Поженимся мы или нет, мы должны приложить все усилия, чтобы выстроить дружеские отношения друг с другом.

– Но, Маджед, если ты не веришь в любовь, почему ты считаешь, что можешь обидеться на меня, если мы станем любовниками?

– Хабиби, у меня есть своя гордость. Как у любого мужчины.

– Хочешь сказать, что, если потом я откажусь выходить за тебя, это нанесет удар по твоему самолюбию?

– Да еще какой. Меня сильно заденет, если ты используешь меня, чтобы пережить разрыв с Себастьяном, который разбил тебе сердце.

– Ради всего святого! О чем ты говоришь? Он не разбивал мне…

– Мы ведь пообещали быть честными друг с другом. Не лги мне.

– Но Себастьян не разбивал мне сердце! – возмущенно крикнула Сара.

– Возможно, ты хочешь, чтобы так было.

Она не выдержала и вскочила на ноги.

– Меня бесит такое мужское превосходство! О, бедняжка, она не понимает сама себя – она всего лишь истеричная особа женского пола! Я скажу ей, что она думает, потому что она недостаточно умна, чтобы думать самостоятельно.

Маджед стиснул зубы и тоже вскочил со своего кресла.

– Я имел в виду не это.

– Это именно то, что ты сказал.

– Хочешь, чтобы я поверил, что Себастьян не разбивал тебе сердце?

– Думай, что хочешь. Просто… не смей утверждать, что знаешь мои чувства и мысли лучше меня самой.

Они смотрели друг на друга, тяжело дыша. Наконец Маджед кивнул:

– Ты права. Я повел себя неправильно… и глупо. Я злился на него за то, как он обращался с тобой. И думал, что ты терпишь такие выходки с его стороны только потому, что любишь его.

– На то были другие причины.

– Например?

Сара плюхнулась обратно на диван.

– Возможно, ты все поймешь, когда познакомишься с моей матерью.

– Я очень хочу познакомиться с ней.

Она невесело рассмеялась.

– Что тут смешного?

– Моя мать попытается стереть тебя в порошок.

– То есть?

– Она причисляет себя к особенно воинствующим феминисткам.

– А ты нет?

– Я тоже феминистка. Можешь не сомневаться. Я верю в равные права для женщин, оплату труда и возможности. А еще я верю, что мужчины тоже могут быть феминистами.

– Но твоя мать считает по-другому?

– Она говорит, что я заблуждаюсь.

Маджед задумчиво потер рукой затылок.

– Я сын правящего шейха патриархального государства. Она возненавидит меня.

– Похоже на то.

– Понятно. Значит, нас ждет не очень приятная встреча. Но я все равно хочу познакомиться с ней.

– Храбрец.

– А потом я хочу познакомиться с твоим отцом.

– Он сейчас в Америке. Но мы можем позвонить ему, если хочешь.

– Обязательно. – Повисла недолгая пауза. – А затем… ты поедешь со мной в Кедда-Джалил, чтобы познакомиться с моей семьей?