В Асе же было что-то родное, близкое, уютное. Она как живой огонь, что так и тянула к себе, будто за ниточку за собой. И ты шёл, ведомый той самой ниткой, не думая ни о чём. В неё хотелось заворачиваться, как в любимый плед. Её хотелось обнимать, как пушистого мишку, потому что медведь – подарок от любимого и родного человека.

Вот со Снежаной всё было наоборот. Она – как дорогая сумочка от Луи-Вуи. С ней «выгодно» только гулять на людях. Все взгляды будут обеспечены тебе, с завистью. Но когда ты приходишь домой, та самая сумочка отправляется на полочку и забывается. На другой день берется уже другая сумочка, к примеру, от Юго-Хьюго. Да только вот и с ней будет повторяться то же самое: взял на время, выгулял и закинул обратно на полку до лучших времён. И они будут забыты и покроются слоем пыли.

А Ася не такая. Она всегда в памяти и в мыслях, будто заноза, как рана, что остается с тобой даже после исцеления. Где бы ты ни был, ты будешь думать о ней. И домой после работы бежишь быстрее, лишь бы как можно скорее оказаться с ней рядом, почувствовать её тепло, вдохнуть её запах…

Опять взглянул на Асю. Улыбнулся. В картине для её полноты не хватало только дорожки слюны по щеке. Было бы умилительно. Как говорила Снежана, «ми-ми-мишно». Снова улыбнулся. И мне так остро захотелось, чтобы представленная мной картина претворилась в жизнь. Ася спит рядом со мной. Изо рта вытекла слюна, волосы превратились в гнездо, а я смотрю на неё и не могу налюбоваться…

Отогнал мысли, что претворить в жизнь будет непросто. Вернулся к дороге. Вдалеке стали мелькать огни города. Девушка поерзала и отвернулась во сне. От меня к окну. Больше не получится любоваться её лицом. Ладно, у нас еще будет много времени и пообщаться, и вместе время провести, и полюбоваться, и всё остальное.

Ася проснулась, когда мы въезжали в город. Я услышал её неравномерное дыхание, её вздохи, как и то, что плечи дрогнули, но тревожить не стал. Ждал, пока она сама даст знать о своём пробуждении. Девушка ещё пару минут повздыхала, будто её что-то мучило, и лишь потом села прямо, поправляя складки того самого платья.

− Уже доехали, да? – голос был немного подавленным.

Хотелось верить, что после сна, а не от каких-то мыслей нехороших.

− Вот только заехали в город. Сперва, наверное, к тебе за вещами? А то мы так и не забрали их. Не думаю, что тебе понравится вторую ночь подряд спать в моей футболке, − мне не жалко, но без необходимых вещей девушкам тяжело.

− Не возражаю, − ответила она.

До её дома мы доехали в молчании. Меня, конечно, разрывало поделиться своими мыслями, но я ждал подходящего момента. Видел, что Асе пока не до меня.

В квартире я принялся ждать её на кухне, пока она собирала свои вещи. Периодически Ася бегала то в ванную, то в прихожую, даже на кухню забегала, улыбалась и уходила. Я же всё гадал, для чего ей столько скотча, шпажек и оберточной бумаги? Ещё клей-пистолет заметил. Рукодельница моя.

И надо же было Асе появиться на кухне именно в тот момент, когда я глупо улыбался.

− Чему улыбаешься? – тут же спросила она. – Надеюсь не надо мной?

− Нет, просто вспомнил анекдот. Собралась? А где сумки? – Ася переоделась в джинсы и футболку, на плечах та самая кожаная курточка.

− В прихожей. Многое брать не стала, думаю, через неделю, максимум две, я уже вернусь обратно. Папе, надеюсь, этого хватит, чтобы понять, что я настроена серьёзно, и отступать не собираюсь, − её ответ меня не обрадовал.

Точнее, не понравился. Но не стал возражать. Время покажет, мне лишь не стоит его профукать.