– Костя, – останавливаю этот бардак в голове и тихо зову парня.

– Что-о? – так же тихо отвечает сонным голосом.

– Тебе там очень неудобно? – приподнимаюсь и сажусь на диване.

– Нормально, – коротко отвечает.

Совесть опять берет слово и утверждает, что он врет.

– Не ври. Я знаю, что неудобно. Я поделюсь с тобой кроватью. Хочешь?

– Алина…

– Что? – подаюсь вперед.

– Спи.

Что ж ты такой упрямый? Ну не силком же мне его тянуть к себе на кровать.

– Я серьёзно, кхм, – от шепота пересыхает во горле и приходиться откашляться. – Ляжем валетом. И под разными одеялами. Обещаю, что приставать не буду, – пытаюсь пошутить.

– Надо говорить так: не будет ничего, чего ты не захочешь, – слышу сопроводительный смешок.

– Интересно, и часто ты это девушкам говоришь?

– Хочешь обо всех послушать? – ехидничает он.

– Боюсь, что мне ночи не хватит на твои рассказы, – чувствую легкий укол ревности.

О, Ревность. Заходи, четвертой будешь. У нас тут как раз все свои собрались. Как раз составишь компанию совести.

– Так ты будешь ложиться? – говорю строже, потому что ревность начинает набирать обороты.

– Ладно, – отвечает спустя несколько секунд и медленно поднимается на ноги. – Уговорила, – его голос тоже перестает быть веселым. Костя берет в руки подушку и плед. Я подсовываюсь к стене. Мужчина бесшумно подходит к дивану и садиться на него.

У меня такое чувство, что это решение дается ему с какой-то особой сложностью. Блин. Он молчит. Я молчу. Это все как-то так неловко. Костя осторожно ложится на диван и отодвигается на край, подальше от меня. Затем укрывшись пледом, поворачивается ко мне спиной.

– Спокойной ночи, Алина, – произносит будто бы раздраженно.

Разворачиваюсь к нему и окидываю его взглядом. С этого ракурса он кажется таким большим. А спина очень широкой. Конечно, возможно, что это просто я мелочь на его фоне. Он что, на что-то обиделся? – спрашивают меня все четыре товарища в моей голове. И чтобы не мучатся в своих сомнениях, я решаю спросить у него об этом прямо.

– Костя, скажи, ты что, обиделся на меня?

– Нет, – коротко отвечает.

– Ну ладно…

Черт. Я так не могу. Подвигаюсь к нему и осторожно касаюсь рукой его плеча: – Костя…

Давай Алина, скажи это – все же совесть берет над всеми верх. Потому что даже мое израненное сердце, которое, наверное, очень хочет, чтобы его снова залечили и полюбили, начинает подвывать ей в такт. Перед ним надо извиниться. Давай же.

– Я признаю, что была не права сегодня, когда заставила тебя чинить этот телевизор, – говорю, а сама смотрю на то, как он тяжело дышит. Его спина медленно вздымается и опускается при этом. – Мои извинения не касаются вопроса относительно Вероники. Сначала отношения надо заканчивать, а потом создавать новые, – снова наблюдаю за его дыханием. Парень молчит. Он что, спит? Нет. Человек не может так быстро уснуть. Я немного сжимаю его плечо и Костя резко разворачивается ко мне лицом...

– Алин, – в одно движение он оказывается надо мной. От чего я негромко охаю. Его руки по обе стороны от меня. Его глаза блестят в этой темноте. Пауза. Он молчит, а я не знаю, что сказать. Этот неловкий момент надо как-то исправлять. Костя опускает свой взгляд и смотрит на мои губы. Затем вновь возвращается к глазам. Черт. Я сейчас чувствую перед ним себя жертвой. Тем несчастным зайцем в лесу, которого мы выдели. Потому что именно сейчас он дико похож на крупного зверя. Котов будто наслаждается этим. Я понимаю это по выражению его лица. По той улыбке, которую он старательно пытается спрятать. Ему нравится. А мне немного страшновато. Потому что сейчас, этот мужчина мало похож на веселого Костю. Я осторожно протягиваю руку и касаюсь его слегка колючей щеки. Она такая теплая. Мужчина прикрывает глаза и начинает тереться о мою руку. Словно большой кошак. Его фамилия ему соответствует в данной ситуации. Сердце колотиться словно бешеное. Мой разум вообще послал меня к черту и ушел в неизвестном направлении. Почему-то очень волнительно. Я точно могу предсказать, как бы себя повел Дима на его месте. Но даже понятия не имею что сейчас сделает Костя. Зачем-то вспоминаю нашу встречу на дороге. Провожу пальцем по острой линии его челюсти. Красив. Очень красив. Безумно красив. Блин… Это все так неправильно. Так не должно быть. Я одергиваю руку назад, но Котов перехватывает ее и подносит к своим губам. Он медленно, по очереди целует мои пальцы глядя прямо мне в глаза.