Берусь за ручку двери, но в самый последний момент Марк окликивает меня:

 – Постой!

Я вздыхаю, мысленно собирая терпение в кулак.

 – Что?

 – Сделай одолжение, не говори никому, что видела меня здесь.

 – А если они волнуются? Твоя жена, к примеру?

 – Вот именно поэтому, – Марк медленно садится, убирает грелку: никакой травмой там и не пахнет. Видно, кто-то просто перебрал и теперь расхлебывает. – Зачем ты пришла?

 – На тебя полюбоваться, зачем же еще! – он бесит меня все сильнее: взрослый мужик, а прячется от родных, как трусливый мальчишка. Еще и корчит из себя тяжело раненного, хотя у самого банальное похмелье. Все-таки мужчины катастрофически не умеют терпеть даже малейшую боль. Ясно, почему природа не доверила им рожать детей: эти бы не пережили и первых месячных. Чуть что – похоронная физиономия, ужасное настроение и срывы на всех, кто попадается под руку. А говорят, женщины невыносимы в ПМС! У мужиков похмелье случается куда чаще.

 – Я серьезно. Зачем ты искала врача?

 – Не твое дело!

 – Или ты не врача искала, а приключений? – он с вызовом изгибает бровь. – Вот мне интересно, сколько раз в день тебе нужен секс, чтобы удовлетвориться? Сколько мужиков? Ты вообще обращалась с этим к специалисту?

На мгновение мне кажется, что я ослышалась. Как у него только хватило наглости мне это сказать? Или, может, я одна получила удовольствие? Значит, если мужик при живой жене трахает, кого попало, – все окей. Самец, жеребец, браво, возьми с полки пирожок. А женщина непременно больная?

Придя в себя, я захлопываю дверь, чтобы остальные постояльцы не услышали этих гнусных обвинений, и с угрозой подхожу к Марку.

 – Не смей разговаривать со мной в таком тоне!

 – А как еще разговаривают с потаскушками? – спокойно спрашивает он. – Давай, поясни, у тебя больше опыта.

Чуть не задыхаясь от возмущения, я со всей силы замахиваюсь, чтобы влепить этому гаду пощечину, но он в последнюю секунду перехватывает мое запястье и с силой сжимает.

 – Скажи, – он встает и нависает надо мной, крепко удерживая за руку. – Ты ведь сравнивала нас с Яном. И как? С кем тебе больше понравилось? Или тебе по фигу, был бы член?

 – Не смей!..

 – Это я уже слышал, – он кажется внешне невозмутимым, и только потемневшие глаза опасно поблескивают. – Просто сегодня днем мне казалось, что ты так изголодалась, как будто тебя год не трахали…

 – Отпусти!

 – А у тебя регулярный любовник. Так чего тебе не хватает, а? Острых ощущений? Или Ян тебя попросту не удовлетворяет?

Я дергаюсь, не в силах выслушивать весь этот бред. Еще немного – и я не сдержусь и выложу ему всю правда, что у меня с Яном ничего нет, и если кто здесь и озабоченный, то это точно не я. Но не дав мне и слова вставить, Марк рывком дергает меня к себе, крепко прижимает, и я с удивлением понимаю, что он возбужден. Его член упирается мне в живот, и по моему телу пробегает невольная дрожь.

 – Что, нравится, когда с тобой так обращаются?

 – Прекрати сейчас же, – пытаюсь вырваться, но Марк лишь сильнее вдавливается в меня, лишая возможности дышать и мыслить здраво. – Хватит! Ты женат!

 – А на массаже это тебя не волновало, – в его голосе появляется сексуальная хрипотца. Как бы я ни хотела сейчас сбежать, как бы ни ненавидела этого человека, в памяти услужливо всплывают образы и ощущения, разгоняющие кровь по венам.

 – На тебе нет кольца…

 – А ты не удосужилась сказать, что у тебя есть парень! – его ладонь скользит по моей спине, как тогда, на массаже. Моя кожа покрывается мурашками, низ живота наливается расплавленным свинцом. Нет, Господи! Только не снова! Только не с ним!..