– Значит, мне нужно будет её пасти, да? Её и её парня?

– Ой, не соглашайся, Брай, – вновь влезает Крис. – Перспектива выглядит не так заманчиво, как казалось.

– Да не надо её пасти, – не сдаётся Доминик. – Просто обозначь ей своё присутствие. Покажи, что она под присмотром и не вольна делать то, что хочет.

Что ж, вроде ничего сложного.

– Ладно, – говорю еле слышно. Откашливаюсь. – Как её зовут?

Дом смотрит на меня с благодарностью.

– Самер! Самер Холт!

5. Глава 4. Столкновение

Тайлер

Почти пустая сумка валяется на полу. Все вещи разложены по полочкам в маниакальном порядке в попытке убить время. Оно очень медленно ползёт к полудню.

Присев на колени перед сумкой, извлекаю последнюю вещь – обычную серую кофту. Встаю, ногой отпихиваю сумку под кровать и, прежде чем убрать кофту в шкаф, недолго её разглядываю.

В жизни не привязывалась к тряпкам. Но эта кофта не просто тряпка. И она не моя. Её я надеваю только в минуты слабости или грусти. Когда мне кажется, что у меня нет больше сил. В минуты глубокого истощения. Когда надеваю эту кофту, меня накрывает ощущением безопасности.  И если бы окружающие знали об этом странном ритуале, то непременно посчитали бы меня сумасшедшей. По крайней мере, те из них, кто ещё не считают.

Утопаю носом в мягкой серой ткани. Кофта пахнет цветочным порошком и больше не хранит запах моего спасителя. Да и за долгие годы я совсем забыла, как она пахла. Мне пора бы избавиться от этой вещицы, впрочем, как и от флешки. Перечеркнуть прошлое, не тащить его в настоящее. Но я не могу. Прошлое приросло ко мне. Въелось. Внедрилось. И, как говорит мой психотерапевт, в этом виновата только я. По какой-то больной причине я сама не тороплюсь с ним расстаться.

Гаптофобия – болезнь, которую вписывают в мою медицинскую карту, для Джоанны просто миф. Она не верит, что я страдаю этим недугом.  Убеждает меня, что я сама себе всё придумала, и у меня нет проблем с физическим контактом. Но все вокруг так привыкли соблюдать со мной дистанцию, что я уже не знаю, где правда, а где вымысел. Одно знаю точно – я больше никому не доверяю.

Убираю кофту в шкаф, оглядываю комнату. Две кровати, большой письменный стол, окно с широким подоконником, на котором можно устроиться, например, с книгой.  Если подумать, не так уж и плохо, и можно привыкнуть к этим стенам, к этому месту, к новому витку моей жизни. Ведь так просто не выделяться из толпы, ни с кем не сближаться и вести заурядную жизнь обычного студента.

Подхожу к зеркалу, висящему на дверце шкафа. Бросаю взгляд на своё отражение. Светлые, почти белые волосы собраны в небрежный пучок. Большие голубые глаза уже давно выглядят потухшими, неживыми. И даже фальшивая улыбка на моём лице, которую я время от времени дарю окружающим, более чем неестественная. Словно я просто поджимаю губы, а потом натягиваю их на щёки. Ужасно…

– Сколько тебе лет? – неожиданно раздаётся за моей спиной. Самер вошла в комнату почти беззвучно.

Вздрогнув, отшатываюсь от зеркала.

– Двадцать два, – небрежно бросаю я, проходя к окну. Пристраиваюсь на подоконнике.

– А выглядишь как моя ровесница, – улыбается соседка.

Да, мне часто не дают больше восемнадцати.

- Мне девятнадцать недавно исполнилось, – продолжает девушка. – И, вообще-то, я должна была учиться в Колорадо, но родители запихнули меня сюда, – забавно надувает она губы.

Я, наверное, должна спросить «почему», как-то поддержать светскую беседу? За три года заточения я отвыкла общаться.

– Почему? – выдавливаю из себя.

– Ну, ты видела Рональда, – она снова улыбается. Её улыбка становится лучезарнее. – Родители убеждены, что он плохо на меня влияет, и устроили нам эту возможность побыть подальше друг от друга. Они считают, что и месяца не пройдёт, как я забуду его.