– Ты хотела сказать «наглее»? – уточнил Илья, вынырнув из воды. – Вроде так и должно быть!

– Что же ты такой зрелый и мудрый сам не отправился к мозгоправу? – поинтересовалась я, деланно сердито, но даже не думая злиться на него.

Ощущение саспенса отпустило меня. Илья не загонялся так сильно, как я напридумывала себе ранее.

– Почему ждал, когда тебе об этом скажу я?

Скворцов подплыл к бортику бассейна, посмотрев на меня сверху-вниз, и поманил меня к себе.

– Потому что после того, как я развелся – проговорил парень, после того как я присела на корточки, – я не заводил отношения, а…

Мне очень хотелось значить что следует за этим «а».

Я знаю, что я та еще наивная душа и продолжение было более чем очевидно для взрослого, мудрого, опытного мужчины в самом расцвете сил.

Илюха выбрался из бассейна, уперевшись ладонями в его бортик.

– Давай, Скворцов, скажи это, – потребовала я, любуясь его мокрым видом. – Я позову Димку, и он вынесет тебя отсюда.

Несмотря на то, что его нынешнее поведение не противоречило прежней манере вести себя, меня все-таки подбесили его поддразнивания.

– Злая ты, конфета, – проговорил Илья мне в губы и, прежде чем прижаться к ним и утянуть меня в воду, добавил. – Я искал тебя.

Позёр, успела подумать я, прежде чем оказаться в прохладных и ласковых объятиях воды.

10. Глава 10

Глава 10

– Ид, перестань накручивать себя! – потребовал Илья, ворвавшись в мои мысли. – Все будет хорошо.

Я сначала не поняла, о чем он толкует мне. Так же как первые три секунды не совсем соображала, где именно я нахожусь. Я моргнула один раз, второй, потом еще и наконец вспомнила, что мы в самолете.

– Мы ведь всего на неделю едем, – продолжил Скворцов, сжав мои пальцы. – Если бы не Сашка, то я бы подумал о том, что ты боишься летать.

Зря он «разбудил» меня. Там, где я была пять секунд назад, было тихо, словно в омуте памяти профессора Дамбалдора, всплывали какие-то воспоминания, которые по тем или иным причинам тревожили меня.

– Не боюсь, – я вздохнула, посмотрела на наши руки и слабо улыбнулась ему. – Просто…

Я помолчала немного, решая, а говорить ли Илье все, что творилось у меня на душе. Там было не спокойно и я никак не могла понять в чем причина. Полчаса тому назад все было нормально!

– Я уже отвыкла быть без него, – проговорила я медленно, решив остановиться на том, что было понятно и мне, и Илье. – Это странно ощущать себя свободной.

– Ищи плюсы во всем.

Илья продолжил говорить, расписывая положительные стороны отпуска. Среди них были новые впечатления и возможность расслабиться. Это были очевидные вещи, признаем это.

– Не стоит думать о том, на что ты не можешь повлиять.

– Ты прав, – ответила я, посмотрев в иллюминатор на плывущие за бортом облака и на проглядывающее между ними лоскутное одеяло земли. – Не стоит.

Я слушала его, иногда кивала и думала о том, как пройдет приземление. Это было лучше, чем поддаться сиюминутному раздражению и сказать ему, чтобы он не советовал мне как именно стоит думать и тем более чувствовать себя.

Илья хотел мне добра.

Мне хотелось поскорее приземлиться, пережить первые минуты нахождения в стране и осознать, что ощущение «возвращение в кошмар» ничто иное, как паническая атака.

Франция – не Великобритания. Французы никогда недолюбливали островитян. Они иначе относятся к «пунктикам», которые иначе, как одержимостью не назовешь. Та история уже мхом поросла!

– Ты как?

– Я так плохо выгляжу? – поинтересовалась я, подняв взгляд от переписки с ба. – Ты уже в пятый раз задаешь мне этот вопрос.

Моя права бровь изогнулась помимо воли, и я поспешила улыбнуться, чтобы стереть с лица насмешливое выражение. Знала, что оно было таким. Мне через одного говорили об этом и даже люди чье мнение действительно имело значения для меня.