- Что?! - опешила, оседая на стул. - Но почему?!

- Видишь ли, до нас дошли сведения о твоем совершенно неприемлемом поведении вне стен школы, от родителей. Ты прекрасный педагог, но у нас частная школа, это вносит определенные коррективы. По большому счету, я ничего не решаю.

- И что будет записано в трудовой? - нахмурилась и так предполагая, что что-то неприятное, а она потупила взгляд и тяжело вздохнула, промолчав.

- Вы понимаете, что я после этого по специальности уже никуда не устроюсь? - спросила с отчаянием, а она кивнула.

- Прости, Вера, нужно было быть более осмотрительной и не выставлять свою личную жизнь напоказ. Знаешь, за закрытыми дверями что происходит никому не интересно, но ты… замужняя женщина и такое, - развела руками, а я поднялась, не желая выслушивать дальше эту чушь, и молча пошла к двери, услышав в спину: - Забери сразу вещи, расчет и документы в понедельник.

Я стиснула зубы и вышла, пытаясь не разреветься, потому что и без того паршивый день стал в одночастье еще более паршивым, а мне еще нужны были силы, чтобы вытерпеть унижения от мужа. Суханов, если судить по фамилии Лики, все так же стоял в холле, явно поджидая меня, чтобы убедиться, что новость произвела на меня неизгладимое впечатление, но я прошла мимо не доставив ему удовольствия своими слезами, а потом опустилась на стул в учительской и просидела истуканом минут двадцать, чтобы закончился один урок и начался другой.

Собрала немногочисленные пожитки, которые уместились в ту же сумку, с которой пришла, презентовала коллеге кактус, выкинула чашку и отправилась домой налегке, растерянно глядя по сторонам. Дома переоделась в джинсы, кроссовки и свободный свитер, накинув на плечи рюкзак и пошла в адвокатскую контору через пол города пешком, благо время было более, чем достаточно.

Длительная прогулка пошла на пользу, к трем часам я смогла привести нервную систему в относительное равновесие и пообещала себе, что, что бы он не сказал, сегодня же покончу с этим, став свободной женщиной.

Разумеется, как только я его увидела, такого родного, но вместе с тем равнодушного, все внутри свернулось тугим клубком, заставив вспомнить все обиды и разочарования, которые принес наш брак. Но вместе с этим и счастливые моменты, которых было достаточно много, особенно в первые годы, когда я сходила по нему с ума и просто не замечала никаких недостатков. На этих воспоминаниях я и держалась последние три года, точно зная, что он гуляет налево, отстирывала от помады его рубашки и тихо себя ненавидела за то, что не могу забеременеть, не смотря на то, что все врачи уверяли, что я абсолютно здорова. Когда однажды он пришел и сказал, что другая женщина ждет от него ребенка, у меня и в мыслях не было возражать против развода. Но этого ему показалось мало, он старательно тыкал меня носом в этот факт целый месяц, изводил телефонными звонками поздней ночью, упрекая в том, что то, что с нами произошло, целиком и полностью моя вина, с чем я в итоге согласилась.

- Вера, ты почти опоздала, - поморщился он, как только я села напротив за огромным столом. Я посмотрела на часы, удостоверившись, что пришла на пятнадцать минут раньше и пожала плечами:

- Извини.

- Господи, - вздохнул тяжело, - ничего нормально сделать не можешь. Ни забеременеть, ни даже развестись.

- Добрый день, - услышала я за спиной и прикрыла глаза на мгновенье, справляясь с накатившей досадой.

«Он что, единственный в городе адвокат по разводам?».

- Тимофей Эдуардович, добрый день, - поднялся Валера и пожал ему руку, - можем приступать.