— Владимир Николаевич, — заходя в помещение нашего оперативного штаба, обращаюсь я к главе службы безопасности, — приветствую!

Несмотря на раннее утро, все на своих рабочих местах, к тому же сегодня здесь царит заметное оживление. Будь я в любом другом окружении, можно было бы смело рассматривать мысль о моем намеренном исключении из процесса. Но не здесь. Практически во всех этих людях я уверен, как в себе, а мне есть с чем сравнивать. Шанс на формирование подобного коллектива равен нулю, но мы долбанные счастливчики! Проблема в том, что в последнее время руководство, которое до этого отличалось повышенной ответственностью и сознательностью, похоже, пошло вразнос.

— Здравствуй, Саш! — отвечает мне коллега, покидая позицию и кивком головы приглашая в свой кабинет.

— Что происходит, Вов? — устраиваюсь я напротив него, отлично зная все повадки друга. Он не начнет разговор, пока не убедится в абсолютной концентрации и собранности собеседника.

— Что? Ты о ведении наблюдения твоими ребятами? Я посчитал, что если по общей сводке у тебя не возникло вопросов, то ты не против.

Он прав, вопросов у меня не возникло, потому что подобное мы практикуем, хоть и не часто. А то, что вчера вечером я не просмотрел входящие… Да, у меня были другие заботы. В случае форс мажора я был бы готов в те же самые сроки… Или нет?

— Белов, сделай лицо попроще, — усмехается друг, с которым мы знакомы туеву кучу лет, еще со времен контрактной службы. И он единственный, кто ни разу меня не подвел. — Ничего страшного не случилось. Если бы был хоть малейший намек на реальную проблему, тебя бы оповестили первым.

— А как же действовать на опережение, Вова? — отправляю я ему ответку в том же духе.

— Никак. Только терпеливо ждать, когда пройдет очередная блажь. Хотя нам ли жаловаться? Несмотря на все перемены последних месяцев, у нас все еще спокойно, — распрямляет плечи и с чувством полного удовлетворения откидывается на спинку кресла. Имеет право: во многом это именно его заслуга.

— Меня все равно напрягает, потому что там, где требуется четкое следование правилам, начинает твориться бардак и хаос. А с кого спросят, Владимир Николаевич? — Деготь — наше все, особенно в деле обеспечения им сладких субстанций.

— Белов, слушай, а где ты был? — переключается он на меня. — Я даже удивился, когда ребята сообщили, что ты не отреагировал.

— Встреча, — сухо отговариваюсь я, но Владимир хитро улыбается и более комфортно устраивается в кресле.

— Ты реально думаешь, что я бы оставил свое удивление без разъяснений?

— И?.. — дублирую его движение, принимая расслабленную позу.

— Сашка, сука, ты не забывай, кто тебя вообще привел в клуб! — уже вовсю потешается он. — Давай колись! Кого зацепил, что за одну встречу выбил максимум? — уже более сосредоточенно и внимательно интересуется он. — Кто-то из новеньких, кого ты поразил своей монолитной харизмой?

Он знает, чем меня задеть, да и обсуждения наших клубных встреч — это своеобразный дружеский ритуал, но почему-то именно сегодня, когда, казалось бы, я действительно могу его удивить, мне отчаянно не хочется этого делать.

Хочется оставить ее только себе…

— Саш, так это у вас взаимно? — челюсть Вовки стремительно несется вниз. — Кто она? — голос приобретает требовательный оттенок.

— Сола, — все же принимаю решение озвучить имя я, но причина несколько иная: мне не нравится, что в сотый раз за утро мои мысли уносятся в ночь, воскрешая мельчайшие ох..ительные подробности нашей встречи.

Как долбанное наваждение… И если утром это бодрило, то сейчас, ближе к обеду, заставляет задуматься о причине.