Представляю, в каком она недоумении. Это хлёсткий удар по женскому самолюбию. Мне даже немного ее жаль. Она неотрывно смотрит на зажатую в пальцах маленькую фарфоровую кружку. Поднявшийся ветер треплет волнистые волосы, бросая темные пряди ей в лицо.

Сорри, детка. Правила конкуренции жестоки в наши дни. А ты пока никакая не «акула, девочка». Чтобы научиться побеждать, надо уметь проигрывать, сохраняя в себе ощущение превосходства, чтобы завтра нанести ответный удар и выровнять позиции.

Я думаю, сейчас самое время предложить ей коктейль «кричащий оргазм», что и делаю без промедления.

— Я не заказывала, — сквозь зубы цедит Гордеева, когда я ставлю перед ней бокал. 

Очень скоро корабль нехило так покачает...тем это долгое предвкушение и интереснее, или нет?:)

11. Глава 4.4

Не спрашивая разрешения, бесцеремонно сажусь на против, откидываясь на спинку плетенного кресла, и нагло рассматриваю агрессивно настроенную девушку. Она одета в совершенно несексуальный белый полупрозрачный сарафан, свободно струящийся по телу. На такую приманку зажиревших китов вроде Цукенберга поймать крайне сложно, а я успел вчера рассмотреть, что под бесформенной одеждой, гордячка прячет потрясающую фигуру. Девушка не спешит демонстрировать свои достоинства, предпочитая удобный, практичный стиль. Это наблюдение определённо добавляет Эмилии пару очков в моих глазах. Не люблю вульгарных безвкусных женщин.

— Подарок от заведения, — ухмыляюсь я, и она поднимает на меня откровенно-раздражённый взгляд.

— Я не пью днем, — наигранно-равнодушным тоном отвечает Гордеева.

— Ты точно не опьянеешь с одного коктейля. Гарантирую, — самоуверенно заявляю я. Разумеется, блеф, особенности организма у всех разные. Алкогольная норма Эмилии Гордеевой мне неизвестна. Ее взгляд медленно ползет с моих глаз на плечи и ниже, проделывая самый распространённый маршрут.

— Ты всегда такой наглый? — в лоб спрашивает гордячка. Наши взгляды пересекаются, и что-то резко меняется. Мы оба это чувствуем. Саркастичная ухмылка меркнет на побледневшем лице девушки. Меня бросает в жар, и это никак не связано с высокой температурой воздуха и палящим солнцем. Искрящееся напряжение, что вчера возникло между нами, возвращается в троекратном объёме. Возбуждаюсь как подросток, даже не дотронувшись до девушки. Возможно, я инстинктивно реагирую на брошенный мне вызов, принимая его. Меня дико заводит вся эта ситуация и ее блестящие губы, которые она постоянно облизывает, словно приглашая попробовать….

— Хочешь романтики? Могу устроить. Вечером, как и договаривались, — невозмутимо отвечаю я. Ее взгляд предательски плывет, но девушка продолжает сопротивляться.

— Я ни о чем с тобой не договаривалась, — вздернув аккуратный носик, дерзко заявляет Эмилия.

— Я все-таки советую тебе принять приглашение. Ты не пожалеешь, — вскинув бровь, я окидываю разозлившуюся не на шутку девушку многообещающим взором.

— Слушай, тебе разве не запрещено приставать к гостям лайнера? — высокомерно интересуется Гордеева. — Или я дала тебе понять, что хочу этого?

— А ты не хочешь? — уточняю низким шёпотом, положив локти на стол, и наклоняюсь к зависшей от моей наглости Эмилии. Ее расширившиеся черные зрачки сливаются с потемневшей радужкой, выдавая истинное состояние колючей гордячки. Воспользовавшись отсутствием реакции с ее стороны, запускаю пятерню в густые шелковистые волосы, провожу большим пальцем вдоль линии скул и подбородка, намеренно не прикасаясь к приоткрытым губам. Наклоняясь ближе, я втягиваю ноздрями тонкий запах ее духов и возбуждения, которым пронизано все пространство между нами.