– Это моя партнерша Александра Бальтазар, – представил я Лекси. – Над большинством дел мы работаем вместе. Тем более, если речь идет о женщинах.

– Кто вам сказал? Ох, – махнул рукой Деметриос. – Наверное я опять сболтнул лишнего по телефону. Мисс Бальтазар, – он изучающе взглянул на Лекси. Она ободряюще ему улыбнулась, взмахнув накрашенными ресницами. Мне вдруг пришла в голову мысль, что она вполне могла по пути ко мне заехать в салон красоты и накраситься косметикой «Венера и Марс». – Вы знаете, что Александра – это греческое имя?

Лекси вежливо кивнула.

– А знаете, что оно означает? Защитница мужчин! А мое имя – Андрос, то есть мужчина. Значит, вы будете защищать меня, – он хохотнул и зачерпнул полную ложку какого-то коричневого месива, которую тут же отправил себе в рот. Потом схватил с тарелки здоровенный ломоть белого сыра.

– Не желаете ли поесть? – спросил Деметриос, подбирая соус хлебом. – У меня есть холодный ростбиф, фета, хумус, дзадзики, палтус с оливками. И еще долмадес. Мой повар готовит их сам из виноградных листьев нашего сада, – он ткнул пальцем в какие-то неаппетитные зеленые рулончики длиной с палец.

– Спасибо, мистер Деметриос. Мы не голодны. Наверное стоит поговорить о деле, ради которого вы нас пригласили.

– Ох. Зовите меня Энди. Меня все зовут Энди. В Америке так принято – сразу к делу. А я до сих пор не привык, хотя живу здесь уже сорок лет. Я настоящий грек. У греков принято сначала накормить. Я скучаю по Греции.

Бросив взгляд на статую грустного Аполлона, я понимающе кивнул.

– Хорошо, мистер Стин. Или я могу называть вас Дуглас? Как вы догадались, речь пойдет о моей жене. Я хочу, чтобы вы за ней последили.

– Вы ее в чем-то подозреваете конкретном? – спросил я ровным голосом.

– Ох. Это сложно. Не знаю, с чего начать. Смотрите сами – вот моя жена Шейла.

Деметриос залез во внутренний карман пиджака и достал цветное фото, которое толкнул по столешнице в нашу сторону. На студийном снимке была изображена девушка явно не старше тридцати, а, может, и двадцати пяти лет. Она не была сногсшибательной красавицей, но была явно привлекательно и знала, как этим пользоваться. У Шейлы было личико сердечком и распахнутые голубые глаза. Каштановые волосы были уложены в два валика, а на лоб спускалась тщательно завитая челка. Губы были подкрашены в стиле Мэри Пикфорд. Высокую грудь облегало полосатое платье с кружевным воротником, руки, кокетливо переплетенные под острым подбородком, были затянуты в такие же кружевные перчатки. Вообще весь ее вид мне показался немного неестественным. Как будто она изображала ребенка, но при этом, очень старомодного ребенка, старающегося походить на довоенных кинозвезд. Если она ставила целью заарканить богатого старика – то избрала верную тактику. Может, Деметриос и был повелителем косметической моды для современных девушек, но сам он не смог устоять перед девушкой, которая напомнила ему о лучших годах его собственной молодости.

– Я вижу, о чем вы думаете, Дуглас. Что я, старый дурак, женился на девушке почти на тридцать лет моложе. Вся моя семья была против этого брака. И не только потому, что Шейла годится мне в дочери, она еще и не гречанка. Мы, греки, стараемся жениться только на своих. Так я познакомился со своей первой женой, Софией. Она была дочерью старых друзей моего отца. Нам едва исполнилось по двадцать лет. Думаю, это был удачный брак. Но София умерла всего через три года от лейкемии. Детей мы так и не успели завести.

– Я очень вам сочувствую.

– Я безумного горевал тогда. И решил все силы вложить в собственное дело. Убедил родственников ссудить меня деньгами, чтобы открыть косметический бизнес. Мы с самого начала мечтали о нем вместе с Софией. И вот, когда дело пошло, когда я стал зарабатывать столько, сколько и мечтать не мог, появилась Шейла. Мы познакомились на съемках рекламы для «Венеры и Марса». Поженились два года назад. Мне все говорили, что она выходит за меня замуж только из-за денег. Конечно, как может такой девушке понравиться глупый старый грек. Но мы были счастливы. Во всяком случае, я был. И Шейла казалась всем довольна. Я допускал, что она могла мне изменять. Я же не идиот. Хотя я надеялся, что мы сможем стать настоящей семьей, и она подарит мне долгожданного наследника. Даже если у нее были интрижки, тут не могло быть ничего серьезного. Она бы не ушла от меня. Шейла подписала брачный контракт. Мой юрист настоял.