- Любимая, ну что там случилось? Так всё хорошо начиналось. Подрезали на парковке?

Уже хорошо знал, что может расстроить невесту, каждая мелочь способна была её вывести из себя.

- Даже не знаю, как сказать… - медленно снимая туфли и жакет, произнесла Злата спокойным голосом. Что говорило о том, что всё серьёзней некуда.

- Так и говори.

- Хотела поставить продукты в багажник, а там куча пакетов с женской одеждой. Не моего размера и стиля… Не знаю, что и думать… И да, я и вправду чуть не врезалась в «тормоза» на пятёрке. Что ж поделать, я вспыльчива, ты же в курсе. Мужик на жалкой машине узнал много о себе нового, и пусть радуется, что я не записала его номера.

Этот рассказ вызвал у меня улыбку, я представил всё в красках, и было мило видеть такую ревность от любимого человека.

- Тебе смешно? Мне не очень.

- Злата, ну хватит! Ты серьёзно? Это вещи моего нового секретаря, я её подвозил до станции метро, и она их забыла в багажнике. У неё мама заболела, а она спешила.

Злата на меня смотрела ошалевшими глазами, будто только сейчас по-настоящему меня узнала. Нет, я согласен, мой рассказ выглядел слегка странноватым, но ничего предосудительного в нём не было.

Злата, очевидно, себя сдерживала как могла. И в итоге выдала:

- И когда же вы успели так сблизиться с новым сотрудником?

- Пришлось… Ведь она очень далека от секретариата…

- А… Ясно, - многозначительно сказала Злата, и больше мы к этому вопросу не возвращались.

11. Глава 11.

Виолетта

- Дочка, какая ты красивая! - первым делом воскликнула мама. Кажется, её не сильно-то волновало собственное здоровье.

- Мама… скорая была? - кинулась я её осматривать и обнимать.

- Да, только уехала. Мне уже лучше. Не переживай! - пытаясь сделать бодрый голос, сказала мама. Но по лицу было видно, что всё далеко не так безоблачно, как она хочет показать.

- Как ты меня напугала!

- Вета, ну что, первый раз? Всё по стандартному сценарию. Будь неладно это давление. Сейчас полежу, и станет лучше.

Пошла на кухню и сразу же поняла причину маминого состояния. Поджаренные блинчики, заботливо укутанные в полотенце, стояли на столе.

- Мам, ты опять! Тебе запретили вставать, только по острой необходимости! А часами стоять у плиты уж точно противопоказано!

- Вета, лучше уже умереть! Я не могу жить как овощ.

- Как ты так можешь говорить?!

- Между прочим, ей говорил… - подал голос с другой кровати отец. С того момента, как заболел, он стал немногословен и в основном спал, болезнь его совсем измучила. Маме же не лежалось на месте, из-за чего с ней постоянно происходили неприятности: то давление подскочит, то упадёт от головокружения и сломает руку, то ещё что-нибудь. Купленные костыли она презирала и отказывалась их использовать. Ставила для опоры высокий стул и старалась хотя бы по возможности помогать мне: то еду разогреет, то посуду помоет, готовить я ей категорически запрещала. А вот тут ей захотелось блинчиков!

- Мама, я не знаю, что с тобой делать?! Ты понимаешь, я чуть с ума не сошла.

Мама обиженно молчала. Она всегда была очень активной, и быть прикованной к постели ей нестерпимо тяжело. Я пыталась её понять, но, с другой стороны, не понимала, как она так может рисковать своей жизнью.

Взяла на кухне чай и начинённый творогом и изюмом блинчик. С таким удовольствием засунула в рот, чем вызвала одобрительную улыбку. Маме главное - накормить своего ребёнка, даже если ребёнку уже двадцать пять. Поразительно, как даже в блюдах из сплошь ненатуральных продуктов маме удавалось сохранить вкус детства. Блинчики были точно такие же, как раньше.