- Ладно, я понял, - криво усмехнулся он. - Но все равно считаю, ты можешь стать лекарем ничуть не хуже дадэ или Раиля. Если ты сама этого хочешь. 

- Очень хочу. 

- Тогда добивайся своего. 

Изабелла прикусила губу, покачав головой, открыла рот и снова закрыла его, а потом пошла будить тётку и просить у неё чистых тряпиц для перевязки. 

11. 10. Раздвоение чувств

В гостиную заглянул усталый измученный Аяз. Внимательно поглядел на мужчину и женщину, тихо спросил "Макса": 

- Новостей нет? 

Не угадал подмены. Это хорошо. А вид его совсем не внушал оптимизма. 

- Выпьешь? - неуверенно спросил Оберлинг у зятя. 

- Виски? Выпью. Спасибо. Макс... они живы? - в голосе Аяза такая тоска, что Тьен стискивает зубы. 

- Живы, - уверенно отвечает он. - Найдём. Ужин? 

- Да, благодарю. 

Мелисса вскакивает и убегает на кухню. За последние дни она уже узнала, как нужно кормить целителя, который изматывает себя до предела, чтобы не думать о самом страшном. Побольше мяса, сладкое, горячее. 

Тьен внимательно разглядывает мужа Виктории. Так уж вышло, что они почти не знакомы. Аяз редко бывает в Галлии. А если и бывает - останавливается в доме Макса. Вообще-то это их общий дом, но последние годы живёт здесь старший. 

Аяз сильно постарел с момента их последней встречи. Степняки выглядят молодо до какой-то поры, а этот ещё и франт, красиво одевается, модно стрижется. К тому же в целителе есть какое-то обаяние и внутреннее спокойствие. На него всегда заглядывались женщины. 

Сегодня он уже не казался уверенным в себе. Глаза припухли, лицо осунулось. Его можно понять - у него дети пропали. 

Где-то в доме забряцал сигнал связи. Оберлинг не сразу и вспомнил, что в кабинете у брата установлен камень для передачи голоса. Канцлер Браенг обеспечил всех ключевых сотрудников таким устройством. Жаль только, что пользоваться им могли лишь маги. 

Тьен быстро прошёл в кабинет, вынул сияющий алым светом камень из гнезда и сжал в ладонях. 

- Дом Оберлингов на связи. 

В тот же миг камень буквально взорвался звонким голосом леди Милославы. 

- Дети нашлись, Макс. Они в порядке. У Герхарда. Слышишь, Макс? В полном порядке, живы, здоровы. У нас буран, мы их не видели, но из деревни прислали гонца. 

- Мама, это прекрасно. Как отец? Как твоё сердце? Я немедленно сообщу Аязу. 

- Мы в порядке, Тьен. 

- Ааа... как ты узнала? 

- Неважно, сын. Люблю тебя. Скажи Аязу, что все будет хорошо. 

Тьен положил камень, чертыхнувшись. Отличный маскарад! Мать их даже по голосу различает! 

Вышел в гостиную, поглядел на бессильно растекшегося в кресле степняка и, улыбаясь, сообщил: 

- Яхо и Белла в безопасности. 

Никогда он не видел, чтобы человек из состояния полной расслабленности подскакивал, словно взведенная пружина. Преображение целителя было мгновенным. Он весь подобрался и уставился на Оберлинга почти с ненавистью. 

- Эй, эй, потише, - вскинул ладони Тьен. - Они в Предгорьях. У Герхарда. Ты знаешь Герхарда? 

- Да. 

- Буран закончится, и их заберут в замок Нефф. 

- Я должен быть там. 

- Ешь. Спи. Я узнаю, когда в Предгорья будет поезд. 

Но Аяз не мог ни есть, ни спать. Он поехал вместе с Оберлингом на вокзал, где купил билет, потом поехал домой, а потом полночи сидел в темноте гостиной и забылся сном только под утро. 

--- 

Мелиссе стало ещё страшнее. Она оставалась в доме рядом с мужчиной, как две капли воды похожим на ее мужа. Несмотря на то, что она была уже взрослой девочкой - как-никак, ей тридцать два года - она ощущала себя растерянным ребёнком. К тому же беременность сделала её не совсем адекватной. Тьен ей нравился ещё в те времена, когда она была в невестах. Он ее смешил, развлекал, не давал скучать. Макс был куда более серьёзен. Собственно, поэтому она и выбрала старшего брата. Он надёжнее. Его ждёт неплохая карьера. Он явно будет ей верен.