– Как же больно! – рыдала девушка, жалобно всхлипывая и мотая головой из стороны в сторону. 

– Мне остановиться? – спросила я, прекрасно зная, что ответ будет "нет".

– Я смогу! Смогу! – шептала брюнетка, с силой сжимая зубы. 

– Слушай меня! – позвала я ее, когда малыш лег так, как надо. – Я дала тебе зелье силы. Тебе нужно хорошенько потужиться. Времени осталось очень мало! 

     Девушка, жадно глотая ртом воздух, кивнула, подтверждая, что мои слова дошли до ее разума. 

– Шуша! Зови бабушку и мужчину, только очень прошу не напугай их до смерти! 

     Шушуниэл выпрыгнул из моего кармана и помчался на выход. За дверью раздался громкий вскрик, а потом мужская брань. Буквально через минуту в дверях показались супруг роженицы и старушка. 

– Ваш…  паук, – испуганно просипела женщина, – сказал, что вы нас зовете. 

– Всё верно, – кивнула я, вставая возле раздвинутых ног девушки, – мы готовимся рожать. Мне нужна вода, чистые простыни, полотенца и чем раньше, тем лучше. 

     Старушка тут же засуетилась, а мужчина всё никак не мог отвести взгляда от измученной и уставшей супруги. В его глазах читалась вина. Он винил себя за случившееся. 

– Вам сын нужен или как? – произнесла я, пытаясь вернуть мужчину в чувства. 

– Сын? – произнес он слегка охрипшим голосом. 

– Именно! Сын! Повторяю, вода и чистые простыни… 

– Вот вода! – старушка внесла в комнату тазик до краев наполненный водой, от которой исходил пар. 

– Отлично! Приступаем! – набрав полную грудь воздуха, вперила взгляд в девушку, которая кусала нижнюю губу, тихо пуская слезы. – Чего ревем? Тужиться будем? 

     Увидев кивок от брюнетки, продолжила:

– Послушай меня, ребенок лежит сейчас правильно. Тебе нужно собраться и вытолкнуть его. Как наступит схватка, так сразу… 

     Договорить я не успела. Громкий крик коснулся моего слуха и девушка начала тужиться. 

– Ещё! – командовала я, мысленно прося Шушу, чтобы он вывел побелевшего мужчину из комнаты. – Молодец, головку вижу! Ещё! Давай ещё! 

     Девушка слушалась каждой моей команды, делая все точь-в-точь как я говорила. Несколько минут и вот я держу в руках маленького карапуза, который тут же заверещал на весь дом, отчего его мама радостно разрыдалась. 

– Так, – улыбалась я, перерезая пуповину и завязывая ее, тут же обрабатывая антимикробным зельем. – Сейчас мы тебя обмоем. 

– Милая, давай я? – послышалось ласковое за спиной. – Уж это я точно смогу! 

– Хорошо, только осторожнее, – сама не поняла, зачем это сказала. Бабушка лишь лукаво улыбнулась и, аккуратно забрав из моих рук своего притихшего внука, начала обмывать его тельце. 

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я, убирая следы от родов и смотря на шмыгающую носом молодую мать. 

     Сгребла окровавленные простыни и обработала роженицу заживляющем зельем.

– Спасибо вам, от всей души! Если бы не вы…, – речь девушки прервалась и она закрыла рот рукой, всхлипывая. 

– Не стоит больше лить слёзы, – улыбнулась я, краем глаза замечая новоиспеченного отца, который стоял уже возле запеленованного сына и смотрел на него с любовью. – Я оставлю вам настойку, ее нужно будет пить неделю по три раза в день. Водные процедуры примите сами. Я больше здесь не нужна. Рада была помочь, – выпрямилась во весь рост и услышала голос за спиной:

– Чем мы можем вас отблагодарить? 

– Я помогаю людям безвозмездно. Это мой выбор, всего вам самого хорошего! 

     Подхватив притихшего Шушу, поспешила на выход. Меня обуяла зависть, которая для ведьм совершенно не свойственна. Маленькое тельце мальчугана никак не давало покоя. Хотелось вновь прикоснуться к нему и ещё немного подержать на руках.