Блад помог мне спуститься на палубу своего корабля. Я огляделась – крови почти не заметно, потому что все кругом выкрашено красным. Только внимательно посмотревшись, можно было увидеть алые капли, а еще они алели там, где сломанные доски обнажили светлое нутро дерева. Мертвых то ли уже убрали, то ли их не было, я не осмелилась размышлять об этом.

– К слову, каков груз? – светским тоном поинтересовался пират. – Осадка вашего корабля немаленькая, трюмы наверняка полны.

– Откуда же мне знать? «Не забивайте свою хорошенькую головку такими сложными вещами», – передразнила я капитана Райта. – Все, что мне известно, – его владелец давно ведет дела с моим отцом и плавает…

– Ходит.

– Ходит в Новый Свет.

– А твоя хорошенькая головка не только для того, чтобы носить серьги? – хмыкнул Блад. – Ты способна думать?

– Да откуда ж мне знать? – повторила я. – Читать мне разрешено лишь писание и молитвенник, писать – подругам да стихи в альбомы. Если женщина начнет изучать науки, мозг потребует больше крови, и его недостанет матке, чтобы вынашивать здоровых…

До меня дошло, что увещевание нашего семейного лекаря я цитирую незнакомому – не считать же за знакомство поцелуй! – мужчине. Охнув, я прижала ладони к горящим щекам, как будто это могло их остудить.

Пират негромко рассмеялся.

– Что ж, моя библиотека к твоим услугам. Кажется, путешествие обещает быть забавней, чем я предполагал.

Он провел меня к корме, потом вниз по лестнице – трапу, вспомнила я. Отточенно изящным жестом пригласил пройти в дверь. Проводил через просторное светлое помещение, по центру которого стоял стол, накрытый картой, а на ней лежали какие-то странные штуковины. У одной стены от пола до потолка простирался шкаф, словно собранный из нескольких частей – здесь был и секретер, и выдвижные ящики на замках, и раскрывающиеся створки, сейчас сцепленные между собой защелкой с крючками.

– Это мой салон. Дневная каюта, – сказал Блад, распахивая еще одну дверь. – А тебе сюда.

– Но…– только и смогла пролепетать я.

Это была спальня! Просторная, светлая благодаря огромному окну, но все же – спальня! Кровать у одной стены, отгороженная занавесью, что образовывала нечто вроде алькова, сундуки у изножья и изголовья. На том, что ближе к голове, – раскрытая книга, перевернутая обложкой вверх. У противоположной стены – шкаф, рядом… почему-то рядом, а не в шкафу висит пара камзолов, штаны и – о ужас! – нательная рубаха. Он хочет, чтобы я оставалась здесь?

– Располагайся. Спать будешь на этой койке. – Он распахнул дверцу шкафа, за которой обнаружилась еще одна кровать, не такая широкая и довольно короткая, но я бы, пожалуй, поместилась, если бы… если бы не…

– Это же твоя спальня! Мужская спальня!

– Само собой. И не советую выходить за пределы моей каюты.

– Но я не могу жить в одном помещении с мужчиной!

– За то, что я не евнух, извиняться не буду. – Он ухмыльнулся. – Что до остального… Прости, сокровище мое, но пассажирских кают на пиратском корабле не предусмотрено. Выселять ради тебя из каюты первого помощника я не намерен.

– Но…

– Но если ты категорически не желаешь оставаться со мной наедине, могу предложить место в кубрике…

В самом деле? Не знаю, что такое этот самый кубрик, но я готова хоть в каморке, где горничная хранит тряпки и ведра спать, лишь бы одна!

– …с матросней, – закончил он.

Я вспыхнула.

– Ты издеваешься?

– Это пиратский корабль, а не приют для благородных девиц, – повторил Блад, придвинувшись ко мне, и я едва удержалась, чтобы не попятиться.

Разом вспомнилось, что мы беседуем вовсе не в чьей-то гостиной, а этот безукоризненный джентльмен – не приветливый хозяин и даже не мой поклонник. Озноб пробежал по позвоночнику, я попятилась, но пират ухватил меня за плечо, склонился так, что его дыхание щекотнуло лицо.