- Почему вас это интересует? – удивленно спросила я. – Мне больше другое интересует. Кто вы, что здесь делаете, почему все это происходит?

Послышался горький смешок.

- Должны же мы о чем-то говорить, если… то, о чем говорить нужно, не доступно… - отозвался золотоволосый, я ощутила легкое прикосновение его пальцев к волосам.

- Недоступно? Почему? Почему недоступно?

- Не могу…

Его пальцы очень легко проскользили по моим локонам, по телу пробежали мурашки. Присутствие золотоволосого так сильно отличалось от присутствия того кавалера на смотринах.

- Я вас пугаю? – спросил он шепотом прямо в ухо.

- Не знаю… - растеряно отозвалась я. – Кажется, нет. Это ведь не по-настоящему.

- Это как посмотреть, Валенсия, - отозвался он.

Затем мягко коснулся пальцами моего локтя, меня буквально звездами обсыпало от этого невинного жеста.

Очарованная, позволила провести себя к лавочке. Когда села, думала, он опустится напротив, и я, наконец, увижу его лицо. Но к глубокому разочарованию, он сел позади, причем перекинув ногу через лавку, и я теперь спиной чувствую тепло его тела. Во сне!

- Почему вы не показываете лица? – спросила я и попыталась обернуться.

Но на плечи легли ладони, мягкие, но тяжелые, он остановил меня.

- Не все сразу, - сказал золотоволосый. – Не хочу тебя напугать.

- У вас уродство? – вырвалось у меня и тут же зажала ладонями рот, ругая себя за бестактность. Конечно, манерами я никогда не отличалась, но сейчас почему-то совсем не хотелось обижать этого призрачного собеседника, единственного из всего окружения, кто добр ко мне. Хоть и слегка фриволен.

С другой стороны, это ведь сон. А в моем сне что хочу, то и делаю.

Над ухом раздался мягкий голос и по коже пробежали мурашки от его дыхания.

- А если уродство? – спросил он. – Если сейчас меня можно увидеть не в самом приятном виде? Что тогда?

- Тогда мне очень жаль. И я не хотела обидеть. Честно.

- Значит, вы бы не пожелали пробудиться от кошмара, если бы увидели не то, что рассчитывали? – вновь поинтересовался он.

Его голос обволакивал, струился чем-то тягучим и мягким по коже. Я с трудом верила, что это лишь сон – все слишком реально. И эти мимолетные прикосновения, этот жар дыхания, тепло тела. Очень хотелось на него посмотреть, но золотоволосый явно дал понять, что не желает, чтобы я его видела. Во всяком случае, пока.

- Я не из трусливых, - ответила я. – Тем более, если это мой кошмар.

- Так значит, все же кошмар? – усмехнулись над ухом. - Неужели я вам так неприятен?

Я минуту подумала, говорить или нет, но потом решила – это всего лишь греза.

- Наоборот, - произнесла я. – Наверное, от нервов я сбегаю куда-то в страну сновидений. Вы плод моего воображения и попытка найти защиту от безжалостной судьбы. Так что если это кошмар, то самый приятный из всех, что видела. Особенно если сравнивать с реальностью.

- Реальность так ужасна? – поинтересовался золотоволосый как-то печально, и хватка на плечах ослабла, он убрал руки, но не отодвинулся, и я продолжала ощущать его тепло.

- А как вы думаете? Меня насильно выдают замуж за какого-то богатенького хама, который требует манер, а сам как-то забыл о приличиях.

- Как и я, - заметил золотоволосый, наклонившись к уху и опалив его дыханием. – Я ведь тоже не рассыпаюсь в поклонах.

По коже прокатились мурашки, дар в груди шевельнулся, как любопытный проснувшийся котенок, кивнула и проговорила, сглотнув:

- Да… Но вы лишь сон. А жених или кто он там – вполне реальный.

- Выходит, вас обижает его бесцеремонность, а моя нет? – поинтересовался золотоволосый с усмешкой.