- Привет, дочь, - слышу радостный голос в трубке. – Как отдыхаете? Ты там далеко не заплываешь?

Заплываю, пап. Еще и как далеко!

- Привет, всё хорошо. Пап, мне срочно нужно домой, позвонила подруга из универа, нужно помочь ей в одном деле. Ты не против, если я попрошу дядю Колю отвезти меня? Заплатишь ему, ладно?

Наш сосед уже не раз выручал нас, отвозя на своей машине в ближайший город. Папа всегда щедро "благодарил" его за такую помощь, чему дядя Коля был несказанно рад. В этот раз отец тоже одобрил мою просьбу, только передал трубку маме, которая, естественно, не купилась на мои выдуманные истории, но поняв, что я всё равно не расскажу ей всё по телефону, тоже согласилась на моё возвращение на соседской машине.

Я выскользнула из дома, чтобы не попасть никому на глаза, и направилась прямиком к зеленому облупленному забору. За деревянным частоколом виднелась фигура тёти Вали, развешивающей бельё на веревки, натянутые между деревьями в их саду.

- Тёть Валь, здрасти! – машу, привлекая внимание грузной женщины с большим металлическим тазиком.

- Ой, Настюшка! Давно тебя не видно в наших краях, - приветливо машет в ответ тетя Валя и, поставив таз на землю, идет к калитке. - Как ты выросла, совсем невеста стала!

- Тёть Валь, а дядя Коля дома? – сразу перехожу к делу, пока не пришлось выслушивать все деревенские новости, которые накопились за тот год, пока меня не было в Тихоновке.

- Дома, где ж ему быть, суббота… - и тут у меня закрадываются нехорошие подозрения – мужики в деревне уже с пятницы вечера навеселе, и в понедельник очередь за «опохмелом». Если дядя Коля уже «обрадовался выходным», то мне придется торчать здесь до завтра и возвращаться домой только вместе со всей компанией.

- Тёть Валь, а он не сможет меня домой отвезти? – с надеждой в голосе задаю вопрос и жду ответа, затаив дыхание.

- Та конечно сможет! Ему ж как врачи пить запретили, так полгода уже мается. Выходные как приходят, сам не свой – не знает, куда себя деть. Так хоть дело ему будет. Постой, сейчас кликну его.

Тётя Валя уходит в дом, а я мысленно благодарю тех врачей, которые возвращают людей к здоровому образу жизни.

Через двадцать минут к дому Перепелкиных подъезжает голубая шестерка и сигналит, оповещая всех о своём прибытии.

- Настя, ты что – уезжаешь? – наперебой интересуются девочки, приставая с расспросами: что случилось, кто меня обидел; и предлагая остаться и не пороть горячку.

- Девчонки, успокойтесь, всё хорошо, - и я пересказываю уже опробированную на папе историю с подругой. Васька, порывается сам меня отвезти, но я категорически отказываюсь. Во-первых, не хочу портить ему с Машей отдых. А во-вторых, согласись я ехать с ними, всю дорогу меня будут доставать вопросами, выясняя истинную причину моего отъезда.

Я сажусь на пассажирское сиденье, пристёгиваюсь ремнём и, натянув улыбку, машу рукой провожающим меня молодым людям. В толпе неожиданно натыкаюсь глазами на Мика. Он стоит, засунув руки в карманы, и смотрит на меня таким пронзительным взглядом, что у меня появляются мурашки на затылке. Я больше не вижу никого, все лица слились в какую-то движущуюся серую массу. Передо мной только грустные карие глаза, смотрящие вглубь меня и переворачивающие там всё с ног на голову…

- Не смотри на меня… - шепчу одним губами, когда машина выезжает на дорогу. – Я не для тебя.