После фееричного явления громадной псины все присутствующие разом поутихли и теперь с подозрением поглядывали на нас – двух голых перевёртышей завёрнутых в постельное белье, снятое с вонючей кровати. На мне – неизменная простыня, а черноглазая морда закутался в одеяло и меланхолично помешивал сахар в чашке с чаем, смотря куда-то сквозь меня. А я вот не могла отвести взгляда от логотипа «Липтон» на чайном пакетике. Хоть что-то родное и знакомое на этом карнавале безумия… Только почему крыша ещё сильнее начинает протекать? Липтон…

После инъекции конакиона чёрные узоры исчезли с тела Тео, а лицу вернулась осмысленность. И только ожоги и царапины на роже напоминали о случившемся.

– Оставь, – первое, что прорычал парень, когда Шорох попытался исцелить их. Очевидно, душа извращенца требовала наказания для себя, иначе как объяснить желание ходить с такой мордой.

– Он всё помнит. Не будь к нему строга, хорошо? Тео очень стыдно за потерю контроля, – попросил властный меховой комок, пока Тео обматывался одеялом.

– Постараюсь, – разглядывала упругую задницу извращенца, гадая, когда нужно будет всадить в неё новую дозу лекарства. Лучше перестраховаться, вдруг, Шорох не успеет спасти меня в следующий раз?

У меня накопилось ещё больше вопросов. Но мне дали понять, что загадочная болезнь моего извращенца обсуждению не подлежит, и всё что мне оставалось – поглощать жареные куриные ножки одну за другой, игнорируя хмыканье Тео. В себя пришёл? Подняла на него взгляд, стараясь вложить в него как можно больше ненависти.

– Боевой кролик, – лёгкая улыбка преобразила подранное лицо.

– Похотливая псина.

Отлично. Перестал улыбаться. Сузил глаза, а я прямо слышу, как в его голове складывается гаденький комментарий. Но парень явно передумал, пододвинул ко мне свою нетронутую порцию и откинулся на спинку стула.

– Хочешь моё?

– Плюнул туда? – обтёрла губы тыльной стороной ладони и потянула за край тарелки.

– Не-а.

Поглядывает с вызовом, ждёт.

Ой, да иди ты! Съем и твоё.

– Помнится, кто-то мясо не мог есть. Профессиональная деформация, или как ты там это назвала?

– Подслушивать чужие разговоры нехорошо. И, вообще, я пума! Нам положено. Мы хищники.

– Ну-ну, а ещё ты, кошка, скунс, кролик и мышь. Последние, кстати, свои экскременты едят.

Поперхнулась. Вот же скотина.

– Личный опыт?

– В академии, тебя учат имитировать повадки настоящего животного. Скажут – есть помёт, будешь есть помёт. Скажут задрать милого оленёнка в лесу, в облике той же пумы, и ты послушаешься.

Аппетит пропал. Что-то мне уже не хочется там учиться.

– Зачем ты говоришь мне это?

– Готовлю.

– Ясно. Ты поэтому в псину превращаешься, а не в нормального хищника? Верным и преданным хочешь быть, а не зверьков убивать?

Новый пронзительный взгляд, словно гвозди в меня заколачивает. Угадала?

Да разве он ответит?

Добавила ещё одну косточку к внушительной горке. Необычные тут куры. Нежные.

– Аня, – гаденькая улыбочка вернулась Тео.

– Чего тебе?

– Это не куры, кстати.

– А кто?

Тео наклонился вперёд, навис над столом и победно изрёк.

– Кролики.

Да ладно?! К горлу подступила тошнота. Держаться не показывать виду. Блин… как сложно. Хотя, стоп!

– А ты почему не ешь?

– Догадайся сама, маленькая канибалка. И пожалуйста, Аня. Не превращайся в коров и кур. Личная просьба.

Щёки мгновенно обдало жаром. Даже в этой издевательской фразе, сквозило что-то нежное.

– При первой же возможности перекинусь.

– Тогда, обещаю, расколдовывать тебя не стану. Должна же быть в жизни хоть какая-то справедливость, я стану веганом, а ты коровой.