Нагнулась, схватилась пальцами за полы пиджака и резко дернула на себя, Романову пришлось подчиниться, мы фактически соприкоснулись лбами друг друга.

- Кто тебе дал право решать за меня? – выплюнула вопрос ему в лицо. – Деньги не нужны? Так и не бери, выполни хотя бы волю брата. Или кишка тонка? Ты хоть понял, что я не была его любовницей? Я суррогатная мать, и мне, блин, очень нужны деньги. Хоть пятьдесят раз съешь свой паспорт, но мы распишемся и поживем выделенное по завещанию время, а потом вали на все четыре стороны, можешь даже забрать деньги - мне чужого не нужно. Лишь только то, что было оговорено в договоре суррогатного материнства. Ребенка я тоже заберу, если для тебя это непосильная ноша. Ты меня понял?!

Эмоции нереально было прочесть по каменному выражению лица Макара, но в глазах появилась ясность. Я все еще была взвинчена и едва держала себя в руках. Не хотела вываливать на Романова все вот так, но… не сдержалась. Почему он не может спокойно выслушать меня, обязательно нужно перед этим вывести из себя, заставить нервничать и орать. Или он думает, что в таком состоянии я произнесу лишнее, то, за что можно зацепиться потом? Мне нечего скрывать, если уж на то пошло.

- Даже так, - Макар хмыкнул.

Убрал мои пальцы от себя и поправил пиджак. Романов продолжал вести себя равнодушно, будто только что открывшиеся факты не имеют никакой ценности для него. Я обняла себя руками, мне хотелось защититься от будущих нападок, а они точно будут.

- Так это что получается, - Макар склонил голову набок, в глазах в этот момент зажегся азарт, – ты хотела продать мне моего же племянника?

- Или племянницу, - поправила на автомате.

- А как же громкое заявление, что тебе деньги не нужны? – ухмыльнулся гад, будто подловил меня на лжи. – Тебя совесть не мучает? Продавать ребенка за деньги?

Да как у него получается все выворачивать наизнанку?! Опошлять то, в чем он, похоже, ничего не соображает.

- Да как ты не поймешь! – воскликнула громче, чем хотелось бы, не могла себя контролировать рядом с этим наглым типом. – Я делаю определенную услугу, а она стоит денег, мне нужна лишь та сумма, которая была оговорена в контракте.

- Ты когда шла на… - он сделал паузу, а потом показал в воздухе пальцами кавычки, - услугу, должна была понимать риски. Я в твоих услугах не нуждаюсь. И детей я не покупаю, уж извини. Так и быть, после родов могу забрать племянника, если для тебя он будет обузой. Но платить за это деньги – уволь.

Как… Вот как вложить в его тупорылую голову, что суррогатное материнство – это работа, за которую нужно платить. Я бы и не пошла на это никогда, но меня вынудили обстоятельства. А теперь, получается, сама создала себе еще больше проблем, из которых нет выхода. От безысходности на глаза навернулись слезы - просто минутная слабость.

- О, вот только не надо на меня давить слезами, - Макар скривился, черт возьми, его слова задели за живое.

Я бы могла залепить пощечину или даже двинуть в глаз Романову, но сдержалась. Насилием проблему не решить.

- Вместо того чтобы спорить со мной, подумал бы лучше, почему последняя воля твоего брата именно такая. Может быть, ребенок был важен настолько, что Константин заранее продумал всю его жизнь. Ты можешь стать малышу отцом или дядей, подарить ребенку счастливое детство, показать этот мир, вырастить кем-то значимым. Вы ведь нужны друг другу, потому что остались одни. Костя любил тебя и оставил в наследство нечто больше, чем деньги, дом, машины и бизнес. Он оставил тебе частичку себя! Частичку, которая всегда будет рядом и не предаст. Отвергая малыша, ты предаешь не только его, но и брата. Почему-то мне кажется, случись ситуация наоборот, Костя не оставил бы своего племянника на произвол судьбы.