Давина пошла вперед, а Таня проверила в кустах свой сверток. Возле него лежал еще один плед, в который Костя завернул наше огниво и небольшой топорик. Таня выдохнула – даже если им не удастся взять с собой еду, все самое необходимое уже готово.
 

Хлеб удалось прихватить только ночью, прямо со стола – Таня не могла пройти мимо теплых еще, пахнущих, укрытых несколькими тряпицами, круглых караваев. После ежедневной каши из дробленой пшеницы и супа из овощей, этот запах казался чем-то необыкновенным.

Таня боялась, что, Костя после тяжелого рабочего дня заснет, не выйдет в огород, и все придется отложить. Руки тряслись, и казалось, что сейчас сзади ее окликнет Иона, поднимет всех, и ее просто изобьют за воровство, или хуже того – отрубят руку.

Как только все утихло, Таня встала и надела кроссовки. Комбинезон она завернула туго, положила в простыню, туда же уложила хлеб, что прихватила со стола. Было тихо, Иона храпела, мальчишки посапывали. В сарае заблеяла овца, и она остановилась, прислушалась к сердцу, которое бухнулось было вниз. Все было тихо.

Выйдя на улицу, она прикрыла дверцу, которая в общем-то не спасала ни от мух, ни от волков, если они надумали бы войти в дом. Луна светила так ярко, что речка была видна как на ладони. Девушка прошла в огород, нашла обе связки, что они заготовили заранее, и связала из них два заплечных мешка. Оставалось только дождаться Костю и бежать без оглядки.  К утру они будут далеко, сойдут с тропы, и эти люди ни за что их не найдут.

Как жить там, она не знала, но считала, что лучше жить вдвоем в лесу, чем с этой неприятной женщиной, а тем более, с ее мужем, что явно имел на них с Костей планы.

Зашуршала дверь в доме Дуги, темная фигура отделилась от дома и немного наклонившись проследовала к огороду. Мужчина распрямился, и Таня выдохнула – это был Костя. Он пробрался туда, где лежали собранные нами вещи, и ждала его девушка.

– Тсс, – аккуратно прошипела Таня, когда он приблизился. – Бери этот мешок, идем к реке, и там поговорим.

Мужчина молча мотнул головой, и они, пригнувшись, засеменили вдоль забора, куда Грегор скоро пригонит овец. Теперь больше нечего было бояться – огнестрельного оружия нет, фонарей нет, собак, что могли бы взять их след нет. Земля высохла, и следов от обуви на траве не останется, и утренняя роса расправит даже примятые травинки. Таня радовалась тому, что ее план сработал, и что они, наконец, могли спокойно поговорить, что она могла обнять его, могла расслабиться, и снова стать собой.

10. Глава 10

Тишину позади них разорвал крик. Он был похож на крик раненого животного, на предсмертный рев. Они вздрогнули и присели, Таня прижалась к Косте, посмотрела на него – в свете луны черты его было практически неузнаваемым. За эти дни лицо осунулось, под глазами пролегли глубокие круги, скулы заострились из-за сжатых зубов, растрепанные волосы делали его похожим на беженца, который неделю ночевал в канавах.

– Что это, Кость? – все еще шепотом спросила Таня.

– Это в доме, наверное, это Давина. Она с вечера не спит, наверное, это роды, – спокойно ответил Костя.

– То есть, когда ты уходил, она не спала? А Дуги? – Таня вырвала руку из его хватки, когда он потянул ее дальше, и встала как вкопанная.

– Она с вечера лежала и стонала, когда я выходил, она уже кусала подушку. Дуги храпел.

– Когда на начала стонать?

– Как только мы пришли. Она повесила занавеску между нами, как обычно, потом Дуги сказал, что она не дает ему спать, и велел лечь на лавку. Я освободил ее и ушел в угол, где солома сухая, я сделал вид, что сплю, но даже если бы я хотел, не смог бы.