– А ты можешь?

– Конечно, могу, правда немного, сколько смогу унести, – призналась мышка. – Только я не очень люблю солнце, но ведь можно быстро залететь в другое окно и найти кладовку.

– Отлично! – я так обрадовалась, что хлопнула в ладоши. – Неси! Как раз еще солнце не взошло, поэтому не очень светло. И сама поешь!

Бэтти юркнула в открытое окно, а я тихонько приоткрыла дверь, ведущую в гостиную. Что, если я смогу прокрасться мимо спящего дракона, а входная дверь будет незапертой?

Мечтам не суждено было сбыться. Во-первых, дракона в комнате не обнаружилось. Похоже, он все-таки так и не ложился. Во-вторых, клятая дверь была закрыта. Но осколки разбитой вазы кто-то убрал.

– У-у-у! Гад чешуйчатый! – со злостью стукнула запертую дверь.

Я огляделась в поисках чего-нибудь, что можно бы еще разбить. Ничего подходящего не находилось. Зато внимание привлекла картина, висящая на стене. В огромной золоченой раме она выглядела слегка неуместно в этой комнате. На меня смотрел красивый, сразу видно, очень властный мужчина. Черные длинные волосы спадали на плечи, пронзительный взгляд серебристых глаз с вертикальным зрачком, орлиный нос, жесткие губы, твердый подбородок. Рядом с ним стоял ребенок. Я сразу же узнала в нем маленького Даррелла. На вид ему было лет десять-двенадцать. Но уже в том возрасте он смотрел уверенно и слегка надменно. Я решила, что рядом с ним стоит его отец. Что-то неуловимо похожее объединяло обоих. А вот женщина, изображенная на картине, вряд ли была его матерью. Миниатюрная, тонкая, как веточка, сказочно красивая и белокурая. Но не это привлекло мое внимание – у женщины были прекрасные голубые глаза. И зрачок в них был самый обыкновенный. Круглый.

Вскоре вернулась Бэтти. Невероятно, но эта малышка притащила целый узелок еды. Немного, но мне хватило. Там были и ломтики сыра, и кусочки вяленого мяса, даже несколько виноградин. То, что нужно!

– Идем в кабинет, – я забрала узелок, и мы пошли в мини-библиотеку.

Я рассказала своему фамильяру о том, как попала в этот мир, зачем меня похитили и чего ждут от меня. Малышка была озадачена и надолго замолчала, пока я ела. Она устроилась, зацепившись вниз головой за одну из полок стеллажа.  

– Наш мир действительно гибнет, – призналась Бэтти.

– Ну, я бы так не сказала, – протянула я, оборачиваясь к окну, откуда уже лился довольно яркий свет. На улице щебетали птицы.

– Это все только на первый взгляд, – печально вздохнула мышка, – магия исчезает. Многие дети уже рождаются без нее. Но что еще хуже, ее теряют даже те, кто родился могущественным магом. Сейчас уже не все драконы могут обретать свой истинный облик.

– Ну, я тоже никогда не умела ни в кого превращаться, – буркнула я, – ничего, живу.

– А они не смогут. Они погибнут все! В Шатарасе много магических существ, растений, даже водоемов. Лишить их магии – и не останется ничего. Начнут гибнуть русалки – без магии они не смогут дышать под водой, а без нее тоже умрут. Дриады будут лишены возможности соединяться с деревьями, значит, и деревья перестанут существовать, и дриады исчезнут.

Слезы набежали на глаза от жалости ко всему этому миру. Даррелл требовал спасти его, а Бэтти просто на паре примеров показала, как все серьезно.

– Я просто не знаю, что должна сделать, – грустно призналась я.

– Вот для этого Мать послала меня к тебе! Я помогу!

Внезапно с грохотом распахнулась дверь. От неожиданности я подскочила.

– Ой!

– Госпожа, вы здеся? – спросил один из гномов, что тащили сразу четыре котла. – А мы поразилися, куды энто вы делися? А вы, значится, в покои Властелина переехали? Энта, как ее, фа-во-ри-тка, во!