Виктор, предполагая мой ответ, мгновенно реагирует:

- Не хочешь, не надо. Тогда сделки тоже не будет… И после ты лишишься всего.

Манипулятор. И с этим плохим человеком ты будешь жить, Вера. Да еще и выйдешь за него замуж.

- Бред какой-то…

- Думай, Вера. Тебе решать.

Он якобы дает выбор, но…. По факту у меня его нет – Виктор это четко понимает, поэтому и ведет себя так вальяжно. Все карты в его руках.

- Ты играешь нечестно, - призываю к совести человека в чьих руках каким-то невообразимым образом оказалась моя жизнь.

- Правда? - его бровь подпрыгивает. - Так откажись от чужого ребенка, и не будет никаких условий.

- Я знаю. И в мыслях не было корыстных поступков, это все перейдет по наследству Косте, когда он вырастет.

- Тогда ты сделаешь то, о чем прошу. Это своего рода гарантия.

Я вдыхаю глубже, платье ужасно давит на грудину, хотя все в размер. Вероятно, меня душат обстоятельства, с которыми приходится считаться.

- Пусть будет по твоему, - не без труда соглашаюсь я.

- Вот и славно, - лыбится по-дьявольски. - Какой чудный вечер, не правда ли?

Просто отвратительный.

- Я иду на это только ради малыша, - говорю я.

- Я тоже, - он наклоняется ко мне и смотрит прямо в глаза. - И не забывай, что я пошел на уступки и помогаю тебе, поэтому не стоит примерять на себя роль жертвы.

Сглотнув, опускаю глаза, и после коротко киваю.

- Да, спасибо, Виктор.

- Пожалуйста, Вера. Кстати, тебе пора снимать черное, ты скоро выйдешь снова замуж. Не вяжется.

Да, вся моя жизнь после смерти мужа как-то не вяжется. Я взяла слово с Бориса, что после рождения ребенка он исчезнет из моей жизни, но я не думала, что все это окажется настолько буквально. А выходить замуж сразу после смерти мужа – это вверх всяких приличий. Косо будут смотреть все, в особенности, близкие, а также желтая пресса, которые как голодные шакалы накинутся на эту новость.

- Пообещай, мы не будет разглашать о заключении брака столько, сколько это будет возможным. Ты же должен понимать, кем я буду выглядеть в глазах близких, друзей, коллег.

- Принимается.

- Спасибо за понимание.

Хоть в чем-то мы обоюдно сошлись.

- Может что-то еще?

- Да, важное. Чем ты вообще занимаешься, где работаешь?

- Снос и демонтаж зданий.

- Любишь разрушать? – кривая шутка сама вылетает из меня.

- У меня это в крови, - серьезно отвечает он. И мне становится не по себе.

Ты вообще не знаешь этого человека, Вера… Закрытый, глухой как бетонная стена. В тихом омуте черти водятся. Может он маньяк, помешанный, больной на всю голову.

- У тебя большая семья, перед которой мне придется изображать твою жену? - меняю тему я.

И похоже это плохое решение, потому что взгляд Виктора мрачнеет. Четкая линия скул прорисовывается на мужском лице.

- Её нет. Не переживай, кривляться не придется.

- Как нет?

- Скажем так, они не лезут в мою жизнь, а я - в их, - не хочет вдаваться в подробности он.

- Родные, но как чужие?

- В точку.

- Ясно… - выдыхаю с сочувствием. – У меня на самом деле тоже только тетя осталась, да и та лежит с переломом в больнице сейчас, на похороны мужа не смогла приехать.

От столь интересного факта из моей жизни Виктор смотрит на часы и достает из кармана телефон. Тыкает быстро пальцами по экрану и после возвращает занятой взгляд на меня.

- Мне надо отъехать. Завтра приедет машина, и отвезет вас с вещами ко мне.

Я киваю.

- Во сколько?

- С утра.

Жестом руки он подзывает официанта и достает портмоне.

- Я сама заплачу, - спохватываюсь я. За разговором к заказанной еде еще даже не притронулась.

- В нашей, пусть и фиктивной семье, плачу я. Запоминай, Вера.