Я прямо ушам своим возмущенным не поверила, какое фантастическое невежество!

– Это художник, Владик, очень известный причем. Его картины за миллионы раскупают отечественные и заграничные ценители прекрасного.

– А-а-а, да-да, кажется, что-то припоминаю, – поскреб он подбородок, – это такой странный тип, он мог бы еще без грима сниматься в фильме «Молодые годы Дракулы», да?

За это Владик едва не получил по лбу папкой с черновиками, жаль, во время успел увернуться.

Вскоре подтянулись остальные рабы желтой прессы, позже всех явился Шеф, и трудовая вахта началась. До обеда, в общем-то, валяли дурака, кто во что горазд, сразу после обеда стали с нетерпением ждать окончания рабочего дня и планировать вечерние пятничные делишки, в общем, ничто не предвещало потрясений. И тут вдруг к нам снизошел Шеф и, вытирая лоб платком, изрек следующее:

– Кажется, назревает кое-что интересное.

Коллектив мгновенно насторожился, как охотничьи борзые, завидев заячий хвост. «Кое-что» интересное в нашей безрадостной рутине это, несомненно, большое событие.

– Три газеты, в том числе и наша, дожали Марка Лессера и он согласился дать интервью.

Наступила мертвая тишина. От постигшего меня изумления мозг отключился, а рот самопроизвольно открылся и из него вылетело:

– Он согласился дать интервью нам?! Это не ошибка?

– Да, Сена, нам, – Шеф старательно вытер платком шею. – Я понимаю, как вы все удивлены, но он согласился разговаривать с журналистами газет только мистически-фантастического содержания, хотя заполучить его пытались многие. Две другие газеты – наши конкуренты, только три интервью – и всё. Иными словами, нам купно повезло, я уже вижу, как высоко взлетели наши рейтинги, тиражи и финансирование. Если успеем взять интервью и тиснуть его вперед конкурентов, считайте, что мы на Олимпе.

Он замолчал, вытирая затылок, а в редакции поднялся возбужденный гвалт. Всеобщую звуковую волну перекрыл мой пронзительный вопль, идущий от самого сердца:

– Можно это сделаю я!!! Можно я, я, я возьму у него интервью?! Он мой кумир!

Оглохший коллектив замолк, впечатленный столь громким проявлением чувств, даже Тина Олеговна не стала вставлять свои ядовитые шпильки, а просто криво усмехнулась – другого такого момента, чтобы она просто промолчала, кажется, ещё не бывало.

– Да, Сена, можно, – не долго думал Шеф. На его круглом добродушном лице явно читалось, что другой подходящей кандидатуры на взятие интервью всё равно в редакции нет и не предвидится. – Возьмешь диктофон и фотоаппарат, вдруг случится чудо и он разрешит себя сфотографировать. И запиши его телефон, предварительно созвонись обязательно, уточни место и время.

Домой добиралась на автопилоте, с мечтательной улыбкой на блаженной физиономии, ничего и никого не замечая вокруг. Похоже, мечты и впрямь умеют сбываться… галерея моих портретов и французское шампанское приобретали осязаемые формы…

Прежде чем вести на прогулку Лавруху, позвонила Тае, так сильно не терпелось поделиться сногсшибательной новостью.

– Тая, ты представляешь, что сегодня случилось?! – страстно задышала я в трубку, услышав ее голос.

– Боже, что у нас опять плохого?

– Ничего, у нас все отлично!

– Тогда перезвони попозже, я только домой зашла, голодная, как сто людоедов!

– Я не могу попозже! Мне сейчас надо! Я буду брать интервью у самого Марка Лессера!

– У Марка Лессера? А кто это?

Нет, ну что такое, а? Сговорились они что ли, мерзавцы?!

– Известный художник! Похож на Дракулу в молодости!

– А, да, вспомнила. Ну и что?

Прямо ядовитой слюной можно захлебнуться, честное слово!