Не стану я искать никаких тайников!

– Кстати, Праст, – окликнул меня Эфорр. – У вас что же, магия проснулась?

– Как можно! Вам показалось, – уверила я его. Повернулась к мисс Рой и недоуменно пожала плечами – какая такая магия, мол.

Эфорр нахмурился. Ну ничего, пускай позлится. Выплатил бы стипендии отличникам из своего кармана. Не бедненький, кажись. А так – терпи, негодяй!

– Урежу зарплату, если будете мне хамить, Праст, – повторил свою угрозу Эфорр.

Ну вот. Снова придется уступить. До поры до времени, естественно.

– Хорошо, профессор, – я притворилась покорной.

– А сейчас извинитесь, – добавил этот гад.

– Извините, что напала на вас и душила бедрами, профессор, – раскаялась я.

Он бросил салфетку в тарелку и, резко встав из-за стола, вышел.

– А он правда урежет, если не возьметесь за ум, – спокойно прокомментировала мисс Рой, отправляя в рот кусочек суфле. – Видишь, Потти, что бывает с людьми, которые не учат правил этикета?

Потти грустно кивнул:

– Им урезают зарплату?

– Еще как!

Я покосилась на мальчика. Может, разузнать о его происхождении у слуг? Даже если у Эфорра нет ушей и он не кот, – а Агнес утверждает – он василиск, что бы это ни значило – то мать ребенка кошка?

Пришлось задуматься о такой возможности всерьез. Если честно, не удивляли меня уже ни хвосты, ни уши, ни серый цвет кожи. Только вот представлять Эфорра с этакой задорной востроухой девицей было удивительно.

Но что мне до этой семьи?

Главное, постараться временно ужиться со странным профессором, пока я ищу дорогу домой. Так что, лучше и правда немного умерить пыл и не сердить его...

Если он сам не начнет первый.

Малыш Потти вдруг посмотрел на меня в упор и улыбнулся. Я подмигнула в ответ, а мальчик прикрыл рот ладошкой и хихикнул. И тоже подмигнул.

Ого, ушастик ко мне потянулся? Как приятно.

7. Глава 7 Кое-что о подноготной одного профессора василиска

Я думала, Эфорр начнет мне мстить за безобразную и оскорбительную сцену в кабинете. Но он повел себя, как взрослый мужчина, – что в общем-то естественно для ученого мужа тридцати пяти лет от роду – и ограничился игнором. Ну и иногда цедил сквозь зубы или небрежно бросал разные распоряжения.

Ввиду того, что я не являлась бестолочью, а только притворялась ею, беспорядка в корреспонденции профессора не появилось. Я не знала, удивлялся ли он новым качествам Агнес, подозревал ли неладное. Но если и недоумевал, то долго не показывал вида, пока однажды не поинтересовался:

– В академии вы прикидывались идиоткой, Праст? Это не делает вам чести.

Вот же гадский сноб!

Хотя он об Агнес говорит. Мне и обижаться-то смешно.

Потому язвительное замечание я неохотно, но проглотила. А то вдруг правда жалование сократит? Чемоданы мне продать не удалось. Только потеряла время и нервы в ближайшем «секонд-хенде» местного волшебного разлива. Оказалось, «папа» выдал мне все самое дешевое, – в том числе и одежду, – чтобы не сбежала от профессора. Другой вопрос – зачем сам профессор терпит в собственном доме неприятную и невоспитанную девицу? Неужели из-за денег на стипендию?

«Это не делает вам чести, профессор», – издевательски передразнила я его.

Агнес между тем исчезла и давно не появлялась. Я вся извелась, находясь в полной неизвестности. Уже и речь заготовила шантажистскую, в которой грозилась безжалостно расправиться с ее репутацией, если она не поменяет нас обратно местами. Но, увы, мерзавка затаилась и молчала.

Мне же оставалось только трудиться на профессора Эфорра и ждать. Если все вскорости не прояснится, то накоплю зарплату и найду другую службу. И кто-то же помог бестолочи обменяться со мной телами? Уверена, она знала о приближающемся наказании отработкой у аспида и скрылась загодя, подставив меня. Вот этого «помощника» я и собиралась отыскать, если сама Агнес не поторопится возвращаться.