– Вампиры, – с сомнением произнесла я, хмуро глянув на мрачного Правителя.

– Уроды кровососущие, – выплюнул он с ненавистью, резко отбрасывая в стороны лист и устало откидываясь на высокую спинку своего стула.

– Зачем им это? – Негромко спросила я, чувствуя, как внутри всё неприятно сжимается.

Столько убитых ни за что людей, столько невинных смертей… Это действительно страшно.

О противостоянии драконов и вампиров ходили легенды. Страшные, жуткие, кровавые легенды, которыми ребятня пугала друг друга ночами у костров в лесах. Легенды о давней вражде, основанной на искренней неприязни. Да, вот так просто, всего лишь неприязнь к противоположным видам.

Драконам и вампирам не нужно было делить земли и ресурсы, у них не было политических и экономических конфликтов, лишь банальная ненависть друг к другу, основанная ни на чём.

Ненависть, из-за которой в своё время погибло очень много существ. Сгорел древний лес с почти всем населением друидов, эльфы были вынуждены бежать в дальние леса, дроу и гномы запрятались в своих пещерах, оставив на поле боя лишь троих: драконов, вампиров и людей, вставших между двумя расами и буквально собственными телами сумевшими положить конец Великой Войне, длившейся несколько страшных лет.

На долгие года две воюющие стороны подписали мирный договор, согласно которому никто из них ни к кому не лез, но события последних недель, доказательства которых сейчас лежали передо мной…

– Кровососы решили поиграть, – с неприязнью прорычал Киан, невидящим взором глядя куда-то перед собой.

В его голосе я отчётливо расслышала угрозу и злость, от которых кровь заледенела в моих венах.

Если одна из сторон нарушила условия мирного договора, то это означает лишь одно: мирного договора более не существует. А если больше нет сдерживающего фактора, то очень скоро начнётся продолжение давно прерванной войны.

Кровь наполнит моря и пропитает землю. Кости образуют новые берега. Смерть станет полноправной хозяйкой этого мира.

– Нужно собрать совет, – мрачно решил Правитель.

– Вот только не надо! – Взмолилась я, вскинув руки и с отчаянием глядя на него.

Дракон в ответ наградил меня совсем нехорошим взглядом, сжал зубы и… собирался поступить по-своему. Я, конечно, знала, что он к моему мнению прислушиваться не будет, но всё же предприняла попытку воззвать к его благоразумию.

– А давайте мы сейчас посидим и подумаем, – предложила ему рациональный вариант.

– Не о чем думать, – отрезал мужчина, – вампиры нарушили наше соглашение и убили моих людей, а мы убьём их. Всех.

Этого только не хватало! О чём я и говорила, нет больше сдерживающего фактора, а это значит только одно – война. Страшнее предыдущей, без возможности заключения повторного перемирия, без шанса на спасение. Война до уничтожения. До полного уничтожения врагов и всех, кто встанет на пути к этой цели.

– Подумайте, что вы собираетесь сделать! – Воскликнула я, не сдержав собственного страха и на сильных эмоциях вскочив на ноги.

Дракон медленно повернул голову и вонзился в меня неприязненным взглядом. Он собирался меня выгнать прямо сейчас, а, возможно, и запереть где-нибудь, чтобы не мешалась. Я точно поняла это, а потому:

– Вы сами позвали меня, – напомнила ему в порыве отчаяния, – потому что хотели, чтобы я вам помогла.

– Я позвал тебя, – тихим, звенящим от злости голосом проговорил он, – чтобы ты увидела, что они натворили, и не вздумала мне мешаться.

А я, кажется, сделала с точностью наоборот.

– Нет, вы позвали меня, чтобы я выступила в роли вашего благоразумия, приглушенного сейчас злостью и ненавистью, – не согласилась я с ним и села на место, пытаясь успокоиться.