Какой выдержки мне стоит не приложить эту дрянь о дверной косяк, одному богу известно. Но я понимаю, что и сам хорош. Катя в чём-то права.

И только в машине позволяю себе выплеск эмоций.

- Чёрт, чёрт, чёрт! /Запрещено цензурой/! – бью руками по рулю, не заботясь о том, что может выстрелить подушка безопасности. Что за /запрещено цензурой/?

Успокоиться удаётся только спустя полчаса. Я принял решение. Кажется, ещё тогда, когда увидел печальные карие глаза и родинку над губой.

Несусь к детскому дому, вызываю Ксению, а когда вижу её строгий взгляд, сую под нос девушке бумаги с ДНК тестом. Она внимательно читает, хмурится, а потом ошарашенно смотрит на меня.

- Я забираю Варю, - выдаю безапелляционно. – Собирайте её вещи.

- Но это так не делается, - лопочет Ксения, возвращая мне листы.

- А как делается? – я сейчас готов на всё, но только чтобы дочь не оставалась больше здесь ни минуты. И не потому, что у меня резко проснулись отцовские чувства. Просто вся эта ситуация, трындец, какая дикая. Я даже не знал о Варе, не догадывался, что где-то есть частичка меня, которая отчаянно нуждается в папе, которую бросили, предали.

Или всё же проснулись отцовские чувства? В любом случае об этом я буду думать позже.

Ксения заводит меня внутрь и начинает монотонно рассказывать обо всех процедурах усыновления. Какие бумаги я должен предоставить и прочее.

- А ещё детей более охотно отдают в полные семьи, - подытоживает она. – У вас есть жена?

- Нет, - хмурюсь, вспоминая о Светике. Мы уже давно вместе, и она даже живёт в моём доме, но как свою жену я её никогда не рассматривал.

- А без женитьбы никак?

- Если служба опеки посчитает вас благонадёжным отцом для девочки, то…

- Благонадёжным? – я чуть не ржу от абсурда. – Да я её отец по крови!

- Можете предъявить права через суд. Сказать, что не знали о ребёнке. Но всё равно, это не происходит быстро.

- Ясно. Вы хотя бы можете пообещать, что не отдадите малышку в другую семью?

- Напишите заявление о намерении удочерить… - мне под нос суют бланк, который я несколько раз перечитываю, пытаясь вникнуть в смысл. С третьей попытки получается, и я медленно заполняю все графы.

- Могу я увидеться с Варей? – отдаю бланк.

- Лучше преждевременно не давать малышке надежды.

- Да что вы за люди такие?! – буквально взрываюсь, ударяя кулаками по столу.

- Лучше не проявлять агрессии. Ведите себя сдержанно, иначе вам могут отказать в удочерении, - поджимает губы училка. Хочется разбить всё в пределах видимости. Колошматит не по-детски.

- Я вас прекрасно понимаю, - устало вздыхает молодая женщина. – Но вы просто не знаете местных правил. Если Варю вам не отдадут, то девочке придётся гораздо хуже, чем сейчас. Она и так отпора никому дать не может, её задирают постоянно. А если дети будут считать, что её передумали брать, жизнь малышки превратится в настоящий ад.

Пока училка рассказывала о местных порядках, у меня неприятно ныло в груди. Мою дочь здесь изводят с самого рождения, а я живу всё это время в своё удовольствие и ни сном, ни духом…

Тут дверь неожиданно открывается и в кабинет вбегает Варя

- Тётя Ксюша! – вскрикивает она и утыкается взглядом в меня.

- Привет, - улыбаюсь. – Как поживает твой медведь?

- Его мальчишки забрали! – всхлипывает девочка и переводит умоляющий взгляд на Ксению.

- Сейчас разберёмся, - девушка срывается с места и убегает вместе с моей дочерью, а я тут же набираю знакомого юриста.

- Привет, Слав. Мне помощь твоя нужна, - морщусь, представляя, как буду рассказывать о сути дела. Но всё оказывается легче, чем мне думалось. Славик даже пару раз матерится, когда выслушивает меня.