– А сама ты откуда?

Сейчас, если я скажу, что гражданка Дании, он обязательно спросит, почему я не знаю датский язык. А еще захочет уточнить город. А у меня в голове только Копенгаген вертится. Что же я тогда в Орхусе забыла?

– Разве это имеет значение? – ответила я с нотками грусти. Я говорила правду, хоть эта правда касалась совсем не тех мест. – Я – девушка без постоянного места жительства. Сегодня здесь, завтра там.

– Тебе нравится такой образ жизни? Разве не хочется засесть где-нибудь навсегда и пустить корни?

Я посмотрела на Алана. Наши глаза встретились, и я вдруг осознала, что мой ответ «нет». Я не хочу где-нибудь засесть, потому что еще не нашла то место, где живет моя частичка.

– Кто знает, возможно, настанет день, когда я захочу остановиться. А пока я вынуждена… – Я хотела сказать «бежать», но вовремя одернула себя. Пришлось пригубить шампанское.

Я искала слово, но в голову шли только «прятаться», «скрываться», «удирать», «укрываться».

– Вынуждена? – повторил в нетерпении Алан.

– Переезжать с места на место, – наконец-то сообразила! На лбу выступила испарина. Что это со мной?

Алан хотел задать еще вопрос, но нас прервала какая-то симпатичная женщина с пышными черными локонами. Тоже актриса, скорее всего. Ей на вид около пятидесяти, хотя возраст выдавали лишь морщины вокруг губ. А фигурка у нее, как у восемнадцатилетней. Они минуты три ворковали. Алан явно с ней флиртовал. Со мной он вел себя сдержанно. В итоге она его увела.

Я еще немного постояла на балконе, а потом исчезла с «бала», как и положено золушке – в полночь.

Мои действия ускорились, как только я оказалась у дороги. Я же на лимузине приехала и не знала, где нахожусь. Люди смотрели на меня, как на дуру, в переливающемся блестками коктейльном платье, но мне было не до них. Я быстро села в такси, назвала адрес отеля – там остался мой рюкзак – и стала молиться. И Господь услышал меня: мой «крокодильчик» был на месте. Ида ждала меня, чему я очень удивилась. Но так даже было лучше. Пока я переодевалась в свои шмотки, рассказала ей, что уезжаю. Ида сказала, что жалованье за отработанные дни мне переведут на карту. А потом обняла. Расчувствовавшись, я заплакала. Ида напоминала мне маму. Маму, которую мне в этой жизни уже не обнять. Я знала, что не вернусь.

Ни в Россию.

Ни в Москву.

Ни к маме…

Нервный таксист, ожидавший меня рявкнул, что у него полно заказов. Я извинилась. Я плачу. Чего он хочет?

Вбежав в свое любимое кафе, я заказала лимонад. Еда мне поперек горла встанет. Открыла лэптоп, ввела специальный код и, как только WiFi подключился, написала сообщение.

ЭЛА: Я готова. Осталось забежать домой и собрать вещи.

ДЕН: Отлично. Я забронировал авиабилет до Небраски на имя Элизабет Миллер.

ЭЛА: Это в Америке?

ДЕН: Да.

Я сглотнула. Лететь через океан. До сегодняшнего дня я побывала только в странах Евразии. Хотя была ещё Новая Гвинея. Она не так далеко от материка… Но об этом я вообще не хочу вспоминать. Не хватало ещё новой депрессии и отшельничества.

ДЕН: На сборы четыре часа. Приготовься. Дорога долгая и утомительная. Но нам надо хорошо тебя спрятать. Если тебя засняли журналисты, то это вызовет ажиотаж.

Яснее и быть не могло. Я залпом выдула лимонад и помчалась в квартиру, собирать чемодан. А хозяйке я оставила записку.

В аэропорту у меня кружилась голова от напряжения. На досмотре багажа ко мне не придрались. На таможенном контроле задали один единственный вопрос:

– В Америку? С какой целью?

– Туризм, – ответила я.

Таможенник пожелал мне хорошего полёта и протянул паспорт. Я вздохнула с облегчением.