Лесли пришла через сорок минут, когда я уже расставила реквизит согласно плану. Она зашла в студию, нахмурилась, выдернула у меня из рук бумажный лист и стала сверяться.

— Ковёр не тот, — нашла первый косяк.

— Как это — не тот? — у меня брови поползли вверх. — Белый, с крупным ворсом, — я ткнула пальцем в бумажку. — Написано же.

— Овальный, — начальница цокнула языком, — а этот квадратный.

— Какая разница?!

— Такая! — завопила Лесли. — Написано овальный ковёр, значит, в кадре должен быть овальный! Ты знаешь, как выглядит овал?!

— Знаю…

— Не похоже, — она фыркнула. — Почему в вазе ромашки? — схватила букет и на квадратный ворсистый коврик упали капли воды.

— Написано — белые цветы, — я пыталась возразить. — Ромашки — белые.

— Ромашки бело-жёлтые, — Лесли поковыряла острым ноготком сердцевину цветка. — Нужны белые.

— Какие были на складе, такие взяла. Там не цветочная лавка.

— Серьёзно? — начальница скривилась. — Такими темпами ты скоро сама станешь дизайнером телеэфира. Решила меня подвинуть?

— Что?.. Я увольняюсь, если что!

— За дуру меня держишь? — она скрестила руки на груди. — Твоё увольнение не больше чем угроза. Надеешься выступить у генерального и получить предложение новой должности. Вот только ты не учла, что у меня есть зубы! — Лесли снова кричала. — Забирай это барахло и неси обратно на склад. И чтобы вернулась с нормальным реквизитом.

Сердито вбивая каблуки в пол, начальница вышла из студии. Наверняка отправится к своей подружке из финансового отдела обсудить меня. У этих дамочек языки без костей и кофе безлимитный. Могут хоть весь день болтать. Работа в команде — трёп. Нет у нас команды, каждый здесь сам за себя.

Теперь придётся на каждую «ромашку» писать бумажку, иначе новый реквизит не дадут. Я сама виновата — инициатива наказуема, но это не давало Лесли права орать. Ещё и обвинила меня. Нужно мне её место? Нет, не нужно!

Всё чего я сейчас хотела — уволиться и позвонить Дану, чтобы он увёз меня отсюда. Между прочим, меня ждёт Макс. Он хоть и хамил поначалу, но потом извинился и был милым.

К чёрту телекомпанию!

Я быстро начиркала заявление об увольнении на обратной стороне плана для четвёртой студии и пошла в приёмную большого босса. Секретарша тоже пыталась мне объяснить, что так делать нельзя, я должна отработать две недели. Грозила судами.

Ой, да пожалуйста! Подавайте в суд. В Гаагский сразу. Плевать уже, если честно. Суды — дело небыстрое. Вспомню об этом через полгодика. Проблемы надо решать по мере их поступления.

Хлопнув дверью приёмной босса, я вылетела в коридор и понеслась к выходу. Глаза бы мои больше не видели это чёртово место.

— Дан? — я задыхалась. — Приезжай, уже закончила.

— Ты в порядке? — в его голосе слышалось волнение.

— В порядке. Приезжай поскорее, пожалуйста.

Я выбежала на улицу и почему-то расплакалась. Нервы звенели. За последние несколько дней я пережила слишком много стрессовых ситуаций. Псих, брат, мама, Майкл, наркотики, клетка… Пожалуй, работа в глуши для меня сейчас единственный вариант. Видеть не могу людей! Я молодая девушка с нервным тиком на правом веке, недосыпом, измученная страхами. С меня хватит.

Я вытерла слёзы и вышла на улицу, к дороге. Носом хлюпнуть не успела, впереди показалось чёрное тонированное авто без номеров. Дан приехал очень быстро, как я и просила.

10. Глава 9

Я села в машину Дана и выдохнула — всё. Теперь точно — всё! Прощай ненавистная телекомпания, здравствуй природа. Ещё вчера я подумать не могла, что меня будет так тянуть в дом братьев.

— Что стряслось? — мистер псих внимательно посмотрел на меня. — Проблемы?