Я улыбался, словно придурок, обнимая девочку. Вдыхал сладкий запах её кожи, вгрызался глазами в пульсирующую жилку на изящной шее.

Я пропал.

Игрушка в моих руках сморщила носик — сидеть на мокром неприятно, а проснуться ей не давал хмель. Отнёс её на диван, стянул с неё перепачканное моим семенем платье и быстро накрыл пледом почти обнажённую красотку. Мотор в груди рычал и надрывался. Не хватало только сорваться конкретно. Стояк тут как тут, готов ко второму заходу. Ни хрена. Она — табу! Произошедшее — максимум из того, что я мог себе позволить. Хотя и это нельзя было делать.

Я снял с себя штаны и, шатаясь, отправился искать стиральную машинку. В квартирах редко встретишь стиралку, пользуются прачечной, но на моё счастье у Мии в квартире был полный боекомплект — машинка с сушкой. Отлично. Замету следы преступления, и она ни о чём не догадается. Сунул шмотки в барабан, закинул капсулу для стирки, включил, а сам уселся на пол.

Возвращаться в гостиную опасно. Здесь посижу. 

8. Глава 7

Я проснулась от дикой головной боли и не сразу смогла открыть глаза. Даже они болели, а веки, словно свинцом налились — тяжёлые. Во рту настоящая пустыня плюс невыносимо гадостный привкус. Боже, я что, вчера напилась? Помнила, как глотала виски из горла бутылки, сидя на переднем сиденье авто психа, а дальше провал в памяти. Разлепив веки, я сощурилась от яркого солнечного света. Гостиная плыла, а меня тошнило.

— М-м-м, — замычала, осторожно приложив ладонь ко лбу.

— Содовой хочешь? — глубокий баритон остался звоном в ушах.

Чёрт!

Я дёрнулась, но мучительный похмельный спазм заставил вести себя нежнее.

Псих сидел в кресле и с ухмылкой смотрел на меня. Он что, всю ночь тут пробыл?

— Хочу сдохнуть… — простонала, и захотела сдохнуть в квадрате.

Я лежала на диване в своей гостиной, укрытая пледом, а рядом аккуратно сложенное разорванное платье, в котором вчера ходила в клуб… Медленно приподняла плед и охнула — я была только в трусиках. Спрашивать Дана, сама я разделась или он помог, не хотелось. Прислушалась к ощущениям — вроде ничего нового, кроме жёсткого абстинентного синдрома.

— Ты его постирал? — я сфокусировала взгляд на платье.

— Ты всё заблевала ночью, — сообщил псих. — Свою одежду, мои джинсы. Пришлось воспользоваться твоей стиралкой.

Боже… Ужас какой! Но, с другой стороны, теперь понятно, почему я в таком виде. Надеялась, моя догадка правильная, и между нами ничего не было.

— Извини, — я попыталась сглотнуть, но во рту пересохло. — И спасибо, — выдохнула, — что помог вчера.

— Содовой? — ещё раз предложил мистер псих.

— Можно, — я закрыла глаза.

Прошла целая вечность, прежде чем Дан вернулся из кухни с банкой спасительного напитка. Приложив ко лбу холодную жестянку, я жалобно заскулила. Вообще-то я почти не пью, поэтому и похмельем обычно не страдаю. Непривычно мерзкие ощущения сводили с ума. Я попыталась открыть баночку с содовой, но сил не хватило. Жесть!

— Давай помогу, — псих забрал у меня банку, раздался пшик.

Аккуратно глотала воду и боялась, что меня стошнит. Под горлом стоял мерзкий похмельный комок. Дан снова уселся в кресло и наблюдал, как я пытаюсь выжить в этом аду. Под напористым взглядом мужчины тошнило ещё сильнее — волнение сказывалось.

— Не смотри на меня. Мне неловко, — поставила содовую на журнальный столик и улеглась. Теперь меня знобило.

— Мне давно пора уходить, — Дан посмотрел на наручные часы и встал. — Надеюсь, ты выйдешь на работу в понедельник. Макс тебя очень ждёт.

— Я буду, — кивнула и пожалела. Голова раскалывалась. — Только… Сначала мне надо уволиться со старой работы. Скорее всего, освобожусь не раньше обеда.