Стоя с букетом цветов и нелепыми голубыми шарами в руках в специальном зале, я чувствовал себя крайне неловко. Примерно как слон, на которого натянули балетную пачку и сказали, что он теперь - балерина. То есть - чужеродно, непривычно и не на своем месте. 

Рядом со мной мялась весьма приятного вида старушка. И пахло от нее тоже весьма… приятно. Я бы даже сказал - аппетитно. Кинув взгляд искоса, я нашел источник этого аромата - в руках бабулька держала… Боже, это что, каравай? 

Заметив мой интерес к своей персоне, старушка улыбнулась и спросила: 

- Вы тоже на выписку? А к кому? 

- К Беляшкиной, - ответил я рассеянно. 

И понял, что дал маху. 

- К какой такой Беляшкиной? - с подозрением прищурилась бабулька. 

Я сильно подозревал, что вряд ли сегодня выписывался с такой фамилией кто-то еще. Стало быть, угодил аккурат на Оксанину родственницу. 

Ну, отвираться явно было поздно, да и желания это делать, честно говоря, у меня не было. 

- Оксане Беляшкиной, - признался я. 

- К моей Оксаночке! - каравай в руках старушки удивленно подпрыгнул. - А вы, простите, кто? 

Закономерный вопрос. 

- Я ее босс, - ответил так, чтобы пресечь все дальнейшие вопросы. И для верности сурово нахмурился. 

Но от последующих расспросов меня спасло не это, а появление самой Беляшкиной. 

- Дмитрий Юрьевич, - пробормотала она смущенно, когда спустилась по лестнице и оказалась рядом. - А вы что здесь делаете? 

А что я здесь делаю, взаправду? Не говорить же ей прямо тут все, как есть? 

- Я подумал, что вдруг тебя встретить некому, - ответил я и сунул Оксане цветы с шарами. - Вот, это тебе. 

- Спасибо, - поблагодарила она, принимая букет свободной рукой. - И что приехали спасибо. Не стоило так волноваться, со мной бабушка… 

И, повернувшись к стоявшей рядом старушке, добавила: 

- Бабуля! Ну зачем ты притащила опять выпечку? 

- Ну а как же иначе, Оксаночка? - возразила бабуля. - Ты же столько дней нормально не кушала! Смотри, как исхудала вся! 

Я невольно оглядел Беляшкину. И правда похудела, что ли? Или это случившиеся роды давали о себе знать? 

Мой взгляд устремился на ребенка. Он мирно посапывал на руках Оксаны, приложив ко рту кулачок. Я никогда не задумывался о детях (разве что в далекой перспективе), но сейчас это зрелище показалось мне невыносимо милым. 

Боже, старею я, что ли? 

- Хотите подержать? - предложила Оксана, заметив мой интерес к ребенку. 

И, прежде, чем я успел что-нибудь ответить, протянула мне сына. Своего. Моего. Нашего? 

Я и сам не понял как это получилось, но руки инстинктивно потянулись навстречу. Какой же он кроха! Роман… Я знал, что Беляшкина назвала его именно так. 

И кто бы мог подумать, что дети пахнут так приятно? Раньше младенцы ассоциировались у меня лишь с изгаженными памперсами и непрестанным ором. Но этот ребенок был таким спокойным… 

А потом он открыл глаза. И я окончательно пропал. 

Господи, а ведь была вероятность, что это все же не мой ребенок. А я стою тут, как идиот, и умиляюсь. 

Эта мысль оказалась весьма отрезвляющей. Я поспешил вернуть ребенка Беляшкиной, коротко заметив: 

- Он очень милый. 

- Спасибо. 

После этого никто из нас, кажется, не знал, как себя вести. Поэтому я взял дело в свои руки. 

- Пойдемте, я вас подвезу до дома, - сказал решительно. 

- Дмитрий Юрьевич, неудобно как-то… - неуверенно возразила Беляшкина. 

Но тут вмешалась бабуля: 

- Везите! - постановила она и с караваем наперевес направилась первая на выход.

8. Глава 8. Дмитрий

Путь до дома Беляшкиной проходил, в целом, мирно и спокойно. 

Сама Оксана молчала, явно смущенная вниманием моей к ней персоны. Зато бабуля болтала, не переставая. Круг интересов у нее был широкий, и охватывал, похоже, все российское телевидение. От «Пусть говорят» до кулинарных передач. Последнее, впрочем, было как раз весьма неудивительно. Как я уже успел понять, бабушка Беляшкиной была большой любительницей готовить. И особенно - откармливать. Что я и ощутил вскоре на себе.