Зато страшненькой обозвал, гад.

И что-то так грустно мне стало. Никто ведь, ни одна сволочь ещё сегодня не позвонила и не написала, чтобы поздравить с женским днём!

Да, коллеги поздравляли вчера, но это корпоративная этика обязывает. А сам по своему желанию ведь никто… Даже папа.

Что за жизнь?

Роман закончил разговор и устало посмотрел на меня.

– Спасибо тебе, Оксана, за хлопоты, но мы с Ляськой поедем лучше в гостиницу. Не хочется тебя стеснять.

– Что ж, уговаривать не буду, – развела я руками. – Отвезу вас в гостиницу, как скажете.

– А ты умеешь водить? – подозрительно повёл бровью Кораблёв.

Нет, ну такая формулировка вопроса, да ещё и таким тоном, просто оскорбляла. Или я уже любую фразу от него воспринимаю в штыки? Надо бы остыть.

– Я за рулём уже восемь лет, – спокойно ответила.

– Ого, по тебе и не скажешь.

В смысле? Вот сейчас я вообще не поняла!

– Почему это? – поинтересовалась я, непроизвольно упирая руки в бока.

– Ну ты вся такая… волшебная, – ухмыльнулся Роман. – Сложно представить тебя водилой.

– Волшебная? В каком смысле волшебная?

– Ну такая, странноватая немного, – покрутил он кистью в воздухе. – Как Светка моя, вот ей точно машину ни в коем случае нельзя доверять. Так что ты извини, но мы с Ляськой лучше на такси доберемся.

Че-го?!

У меня даже мышцы бровей заболели от того, как я их напрягла.

– Знаешь что!.. – Набрала побольше воздуха в лёгкие, отчаянно придумывая, что бы такого сказать, чтобы жёстко осадить этого хама.

Но так и не успела ничего произнести, потому что у Кораблева снова зазвонил телефон. Братец подруги тут же потерял ко мне всякий интерес.

– Да, Ляська? Что случилось? Понял. Сейчас.

Я даже забыла, что хотела наорать на Рому, когда тот снова на меня посмотрел. Лицо его растеряло всякую насмешливость и издевательский вид, выражая теперь полнейшую растерянность.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила я.

– У Ляськи там… Проблема в туалете. Ей помощь нужна.

– Поняла, сейчас разберусь, – кивнула я и рванула в уборную.

В Толмачёво она довольно большая, впрочем, как и в других аэропортах. Поэтому мне пришлось потрудиться, прежде чем я нашла нужную кабинку, в которой находилась Светкина дочь.

– Ляся? Ты тут? Что случилось?

Девочка открыла мне дверь, вся в слезах. Я перепугалась не на шутку. Присела на корточки напротив неё, взяла за руку.

– Что случилось, малыш?

– Что случилось, малыш?

Ляся указала пальчиком на молнию своих модных брючек.

– Вот, – всхлипнув, пожаловалась она. – Сломалось, не застёгивается никак…

Я с облегчением выдохнула.

Изучила проблему. Попробовала застегнуть. Но бегунок действительно застрял на одном месте и ни в какую не хотел двигаться.

После небольших дедуктивных мероприятий выяснилось, что в молнию с другой стороны попала ткань белья. Пришлось приложить немного усилий, и неполадка была устранена.

– Ну вот, – подмигнула я девочке, подвигав туда-сюда бегунок, а потом застегнув молнию. – Проблема решена. А ты расстроилась.

Вытерла ей слёзки. Малышка улыбнулась мне и сказала:

– Спасибо.

– Пожалуйста! – улыбнулась я в ответ.

Довольные, мы вместе вышли из туалета, держась за руки, навстречу хмурому Кораблёву.

Он просканировал нас суровым взглядом и обратился к Лясе:

– Всё в порядке?

– Да! – довольно кивнула она.

– Ну что ж, – радостно потерла я ладони. – Раз уж вы не хотите ехать ко мне в гости и в услугах водителя не нуждаетесь… Тогда, пожалуй, будем прощаться! Приятно было повидаться, Светке передавайте вот такой вот большущий привет…

– А почему это мы не хотим ехать к тебе в гости? – уперев руки в бока, перебила меня малявка и с присущей детям непосредственностью громко заверила: – Мы хотим!