— Ничего. Я помогу. — Валентина Васильевна ободряюще улыбается. — И Ваське нагоняй устрою. Ирод, совсем тебя измучил.

— Спасибо вам, очень выручаете, — отхожу обратно к дороге.

Святая женщина. Как же мне повезло иметь такую соседку.

— Да бог с тобой, — машет она мне вслед. — Беги, а то опоздаешь.

Киваю и прибавляю шаг. Надо и правда поторопиться.

На базу отдыха прихожу вовремя. Девочки-горничные встречают меня около ворот.

— Лида, ну где ты ходишь? — набрасывается на меня Юля. — Сан Саныч уже рвет и мечет.

— Что ему надо? — обреченно вздыхаю я. Если хозяин не в духе, значит, получают все по первое число. За малейшую провинность шкуру спускает.

— Ты что, не знаешь? — округляет глаза Катерина. — Гости же какие-то важные из Москвы приезжают. Пойдут изучать твои владения. У тебя там все нормально?

— Черт, чего им не сидится в этой своей столице? — ненавижу, когда отдыхающие мешаются под ногами и задают идиотские вопросы. — То же мне экстрим нашли…

— И не говори.

— Ладно, пойду наводить красоту.

— Сан Санычу что сказать?

— Ничего мне не надо говорить, — совсем близко гремит его громогласный голос. — Брысь отсюда работать.

Девочки сразу же испаряются, оставляя нас одних.

— Здравствуй, Лида. — Сан Саныч окидывает меня строгим взглядом, словно ищет, за что отчитать и не находит.

— Здравствуйте…

— С лошадями все нормально?

— Да, все здоровы и сыты, — докладываю спокойно. У меня никаких сбоев, конюшня работает, как отлаженный механизм.

— Отлично, — хмыкает он. — К обеду подготовь мне двоих поспокойнее…

— К обеду? — На автомате переспрашиваю я, представляя, какое в это время пекло. — Жарко же будет…

— Лида. — Сан Саныч недовольно повышает голос. — Я сказал к обеду, значит, к обеду. И без выкрутасов.

Спорить бессмысленно. Его не волнует ничего, кроме собственного удовольствия или выгоды.

— Я поняла, — обреченно вздыхаю. — Все сделаю.

— Вот и молодец, — поджимает он губы и уходит.

Провожаю его взглядом. Неужели не понимает, что это издевательство над животными? Мало того, что наездники неумелые, так еще и солнце палить будет. Зачем их так мучить? Адекватного ответа у меня нет, как, в общем-то, и права голоса. Я всего лишь выполняю свою работу.

Пролезаю сквозь забор левады и иду к конюшне. Открываю дверь и включаю свет.

— Я пришла, — говорю громко и, услышав довольное ржание, улыбаюсь. — Сейчас кофе выпью и вас покормлю.

Прохожу в маленькую комнату с амуницией, щелкаю кнопку на чайнике и без сил опускаюсь на лавку. Нам бы день простоять и ночь продержаться.

4. Глава 4 Павел

Просыпаюсь от волшебного аромата еды. Как же вкусно пахнет, аж желудок начинает недовольно урчать. В моей квартире никогда не бывает такого запаха. Когда «гостила» жена брата с дочкой, еще удавалось урвать вкуснятины, а сейчас все вернулось на круги своя. Моя берлога вновь стала холостяцкой и не избалованной едой.

Лениво тянусь и с улыбкой вспоминаю ночные приключения. Мне же это не приснилось? Нимфа же реально была? Пожалуй, надо ее найти, чтобы убедиться, что я не псих. Да и познакомиться не мешало бы. Я не против провести время вместе.

Натягиваю шорты и выхожу из комнаты, едва не врезаясь в дверной проем головой. Этот дом явно не рассчитан на мой рост, надо быть аккуратнее, а то отдыхать придется на больничной койке.

Тетя Валя кашеварит у плиты, блины ровной стопкой высятся рядом с ней. Тонкие, золотистые… Рот мгновенно наполняется слюной, а желудок сводит от голода.

— Доброе утро, — бодро говорю я и слишком громко, как мне кажется, сглатываю слюну.

— Павлуша, проснулся. — Тетя Валя оборачивается и расплывается в улыбке. — Садись скорее за стол. Завтрак уже готов.