– Ты для этого меня позвала? – сложил руки на груди Дориэн. – Чтобы отказать?

Я закатила глаза.

– Нет, Ренци. Мне противно от одной мысли о твоих прикосновениях. И теперь я желаю только помыться. Ненавижу таких, как ты, вообще. И тебя, как одного из Ренци, особенно сильно.

С каждым моим словом лицо Дориэна каменело, а в глазах усиливался холод.

– И зачем же ты тогда меня позвала «поговорить»?

– Да вот, по глупости своей решила поделиться с тобой идеей, как расторгнуть наше напарничество. Наивно подумала, что тебя это заинтересует, и ты хотя бы из благодарности перестанешь отравлять мне жизнь.

– Благодарности? И что же могло бы ее заслужить?

– Да уж. Благодарность – это не к Ренци. Вы же очень быстро забыли, кому обязаны своим положением. Лет двести прошло, и вы уже пыжитесь, как будто сами всего достигли.

– Что? А не наоборот ли все было? Только вы замарались так, что вам руки никто не хочет подать. Так и скажи, что ты не можешь простить разорванной помолвки.

– Не могу. Потому что это было последним штрихом. Вы же даже не дали нам время прийти в себя. Хотя я знаю, что тетя умоляла отложить расторжение. Но вам ведь так было не выгодно, правда. Намного проще пить кровь из слабой женщины с ребенком на руках, когда у них ничего не осталось?

Желваки на побелевших скулах Дориэна играли.

– Раз мы такие плохие, чего ж ты решила поделиться этой своей гениальной идеей? Провалить экзамен – такая удачная возможность мне отомстить.

– Идея не моя, а лорда Натори. И мне нужно остаться в академии. Я ее закончу так или иначе, но проще это сделать, когда ты ко мне не лезешь.

– Кристиана? Ну-ка, ну-ка…

– Я только что поняла, что это безнадежно. Чтобы подать заявку на расторжение напарничества, нам нужно победить свои недостатки. Мне надо всего лишь освоить атакующую магию, это сложно, но реально. А вот тебе добавить мозгов я бессильна.

– Чаргетто, ты забываешься! – предупреждающе процедил Ренци.

– А что такое? Разве не голова твое слабое место? – наигранно всплеснула я руками.

– У меня проблемы с защитой.

– Да ладно? – ахнула я. – И как это проявляется?

Дориэн посверлил меня тяжелым синим взглядом, словно пытался обратить меня в ледышку, но сейчас меня не трогало его негодование. Я сама была зла, как сотня Проклятых.

– Она не держится. Рассыпается. Заклинания я все знаю на зубок. Силы вливаю, сколько нужно, но чертовы щиты спадают.

Меня пробил нервный смех. Что? Неуязвимый Ренци не способен себя защитить? Я на пробу щелкнула его магической мухобойкой по лбу, и у меня получилось!

– Если откроешь рот, – ругнулся Дориэн, потирая место удара, – тебе не жить, Чаргетто.

– Да как ты дожил до своих лет? Уверена, многие хотели тебе свернуть шею. И на дуэль ты рвешься, как пятилетка за булкой с корицей?

– Это не значит, что у меня нет защиты совсем, но я предпочитаю перебивать атаку.

Ренци непросто давалось признание в своем несовершенстве, себя-то он считал венцом творения.

Но его откровенность говорила в пользу того, что он готов к сотрудничеству.

А это значило, что для него действительно важно пройти этот экзамен.

Как бы я ни ненавидела всех Ренци, но сейчас мне было выгодно поддерживать шаткое перемирие. Я еще найду способ с ними поквитаться. К тому же, Дориэн спас меня от позора в ситуации с «Молью», пусть и по своим причинам, но сбрасывать со счетов этот поступок было нельзя.

Мне еще придется ему как-то отплатить за эту помощь. Таков негласный закон. Пока же на мне висел долг.

Что ж, пока моя идея выглядела перспективно. Кто, как ни Ренци, лучший атакующий за несколько поколений, сможет научить меня наносить удар.