Визги на первом этаже нашего домика заставили меня выбраться из кровати, прихватив с собой метлу. 

По гостиной носился волчонок, сбивая на своем пути все, что попадало под маленькие лапки, и откусывая поочередно от каждой бестолково мечущейся ведьмочки по кусочку. То есть от их платьев. Перевернутая мебель, лоскутки ткани, мокрое пятно на полу говорили, что суета эта продолжается уже долго.

- Увидела бы вас Старшая, поставила самые низкие баллы. Чего носитесь, как дикие? Не можете действовать руками - думайте головой, - я взмахнула метлой, создавая нужные мне завихрения.

Это все глупости были, что на метлах ведьмы летали.

Некоторые ведьмочки же весьма упитанные… да и платья наши с плотными юбками весили немало. А метла-то что: тонкие черенок и веточки. Но воздух умела взбаламутить. Тумана напустить. Если надо  - и в котле ею мешали. И от врагов отбивались. Послушная ведьме метла становилась практически продолжением рук и проводником заклинаний. Важная вещь, так что расстройство Латы я понимала.

Воздушный поток подхватил слегка обезумевшего от непонятной свободы волчонка: перекувыркнул пару раз и шмякнул обидно об ковер. А потом еще разочек приложил. Оборотень пришел в себя, обмяк… и превратился снова в малыша. А я, впервые наблюдавшая такое превращение, аж задохнулась. Вот вроде и знаю, что так и должно быть… И с разной магией знакома... Но для меня эти превращения чуть ли не самое удивительные. 

Невозможно это. Не получается до конца понять. Другой размер, вид, энергия… Не бывает. 

Только передо мной сидит наше “не бывает”, смотрит на меня несчастно, собирается реветь… А всего лишь пять минут назад рычал и носился так, что и не совладать. Поддавшись непонятному порыву, я подхватила мелкого на руки. Погладила по голове, нашептывая успокаивающий заговор, покачала немного. Своих превращений он пока явно боится больше, чем мы. Потому простить и обнять.

И так много раз придется, похоже.

- Нараяном пока назовем,  - сказала неожиданно даже для себя.

- “Сын человека”? - удивились ведьмочки. Но спорить не стали. Сами знали, насколько важно имя и как важно, чтобы в основе своей у оборотня человеческий характер остался.

- Нима с ним сегодня побудет, - сообщила, подумав, -  Остальные  - собирайтесь. Схожу с вами сегодня на лекции.

И не только...

Спустя какое-то время мы с ведьмочками вышли за калитку. А там нас ждал сюрприз: целая корзинка со свежими булочками. И еще записка на розовой бумаге: “Самым прекрасным”. Лату аж передернуло от такой приторности, зато Ума, глупая, расплылась в довольной улыбке. 

- Отравить решили? - с подозрением спросила Вимала и осмотрелась. Но никого не обнаружила вокруг. 

- Это поклонники тайные! - возразила ей Ума и потянулась за корзинкой.

- Проверить не мешает,  - Вимала успела первой. Но как бы придирчиво она ни изучала содержимое,  ядов и проклятий не обнаружила. И недовольно отнесла корзинку в дом. 

Ума же не могла  успокоиться, повторяла всю дорогу:

- Нам же тайно в любви признались!

- Лучше бы в ненависти,  - возразила старшая воспитанница. - Честнее было бы.

- А разве тайно в ненависти признаются? - захлопала глазами светлокудрая ведьмочка.

- Почему нет?  - подхватила вдруг Лата и продолжила мечтательно, - Представь, подбегает гонец, передает шкатулку с сахарными орешками,  а в ней: “это тебе, жалкое и мерзкое создание, я тебя презираю и ненавижу”. И сладости такие ужасные, гнилые, плохо пахнущие и местами надкусанные...

Мы рассмеялись, а потом принялись обсуждать, кому  бы такие призания тайные отправили. И вот так,  посмеиваясь, зашли в аудиторию к магистру Ранешу Вайтли.