Заходит в комнату. Люба уже лежит на тахте, заложив руки за голову. Смотрит в потолок. Вера садится к ней, на краешек тахты, и глядит все тем же долгим сострадательным взглядом…
Худо тебе? (Люба отворачивается.) Худо… Что-то мы с тобой все вокруг да около… (горячо) Ну вот скажи ты, умная, красивая баба, ты ж книг сколько начиталась – ты что ж, его сразу не разглядела, а?! Его сразу как на ладони видно! Он как начнет эту лапшу на уши вешать, эти стихи декламировать – тут все наружу и прет!
ЛЮБА. Нет. Он очень артистичный, легкий, он талантливый.
ВЕРА. Его ни на одной работе не держат – талантливый!
ЛЮБА. Это разные вещи, Вера… Просто он не реализовал свои возможности, но заложено в нем много… Он вообще не своим дело в жизни занят. Понимаете? Произошла осечка в судьбе… Поэтому неудовлетворен, мечется, нажил к тридцати пяти годам кучу комплексов…
ВЕРА. Балалайка он, Любушка, ба-ла-лайка! Натура такая, чертовая!
ЛЮБА. Вера, даже странно, что вы…
ВЕРА. Что-что странно? Странно, что именно я это говорю? О своем мужике? Эх, Любовь ты, Любовь… Да я одиночества боюсь хуже смерти! Уже и осточертеет все, уже выть от его штучек хочется, а как представлю, что всю жизнь здесь, вот, одной куковать!..
(Пауза.)
Слушай, не езжай завтра, а? Ты ж все равно хотела неделю здесь пробыть… Мы бы с тобой в Архангельское съездили, в Загорск… Давай, когда ты еще в Москву выберешься!
ЛЮБА. Нет… Поеду…
ВЕРА (горячо). В Кремль бы пошли, в Большом театре у меня кассирша знакомая. Ну, чего ты несешься в этот Краснодар, к черту на рога?
ЛЮБА. Нет… Спасибо, Вера, нет… Тяжело мне… Поеду…
ВЕРА (медленно). Ну да, там твой дом, твой сын… (Вдруг закрывает лицо ладонями, плачет.)
ЛЮБА. Вера, что вы! Не надо… Пожалуйста, не надо…
ВЕРА. Был бы у меня ребенок… Такого пинка под зад этому артисту дала! Летел бы, не оглядываясь!
Звонок в дверь.
Здрасьте! Это еще кто на ночь глядя?
Идет открывать. Прихожая видна со стороны зрительного зала. Люба же слышит только голоса. Вера открывает дверь. На пороге – Вадя, пьяненький, с цветочком.
ВАДЯ (поет красивым баритоном). «Не грусти, не печалуйся, о, моя Ве-ера, есть на свете еще у тебя должники!» (Падает на колено прямо на пороге.) В последний раз – прости, прости! Не осуждай меня без нужды!
ВЕРА. Господи, ты хоть слово по-человечески можешь сказать? (Замечая, что Вадя намерен войти.) Минуточку! Я тебя приглашала?
ВАДЯ. Вера, не заставляй меня страдать! Из-за какого-то мимолетного взлета фантазии…
ВЕРА. Пошел вон!
ВАДЯ. Веруня, ты грубишь… Ты что, меня в дом не пускаешь?
ВЕРА. Не пускаю.
Конец ознакомительного фрагмента.