И только я хотела спросить почему, подошёл шеф. Тут Соня преобразилась, накинула на лицо маску «какое счастье видеть вас», начала щебетать, как птичка, показывая, куда нужно положить мои сумки. Смотрю, а пакетов с дарами коллег нет.

— А где мои котлетки? — чуть ли не плача, спросила я.

— Лиза, ты хочешь сказать, что Мишуня нам передал свой шедевр? — не лукавя, обрадовалась она, так как тоже была ярым поклонником сего блюда.

После её слов шефа словно пробил нервный тик, и он со словами «Сейчас принесу» развернулся и ушёл.

— Слушай, а что он при упоминании котлет так разозлился? — удивилась подруга.

— Да кто ж его знает, может, он вегетарианец? — сделала предположение я.

— Он больше на хищника похож, это ж сам Аверин! — не согласилась подруга, смотря, как он возвращается.

— А ты о нём что-то знаешь? — начала я вновь волноваться.

— Разумеется! Всё, тихо, дома расскажу, — после посмотрела на бая и вновь изобразила счастье несусветное.

— Держите ваши… котлетки, — последнее слово процедил он сквозь зубы. — Соня взяла из рук недовольного шефа поклажу, засунула туда свой нос, вдохнула. — Не мужчина, а мечта, — она произнесла эту фразу с придыханием.

— И не говори, таких, как он, единицы, — поддержала я мнение «подруги».

— Лиза, увидишь Мишуню, поцелуй и обними его от меня!

— Я, конечно, это сделаю, но от себя, а ты сможешь сама осуществить своё желание — он скоро в Москву приедет.

— Отличная новость! — обрадовалась она приезду моего коллеги — у них с ним тоже тёплые отношения уже два года.

— Если вы закончили петь дифирамбы моему программисту, то попрошу за мной, Лиза, — процедил сквозь зубы Аверин, и направился в сторону автомобиля.

— Конечно, — тут же ответила и, попрощавшись с Соней, поспешила за ним.

Сев в машину, я уже не стала забиваться, как мышь, в угол, а с независимым видом уставилась в окно. На шефа смотреть было боязно, он был мрачнее тучи — если сделать что-то не так, может и гром с молнией грянуть.

— Смотри на меня, — неожиданно рыкнул он, я от страха подскочила на месте и с удивлением посмотрела в его горящие гневом глаза. — Увижу, что обнимаешься и целуешься с программистом, уволю его к чёртовой матери! — чуть ли не рыча, пригрозил он.

«Так, а это что ещё за заявочки?»

— Не хочу показаться грубой, но вас моя личная жизнь не касается, — выпалила я на одном дыхании.

— Ошибаешься, — испепеляя меня взглядом, ответил он. Казалось, ещё чуть-чуть — и тут молнии начнут сверкать от накала страстей. — Ты — мой сотрудник, и я не позволю позорить меня.

— Не вам говорить о морали! — вспылила я не меньше его. — Не все презервативы в самолёте использовали? Чувствую по вашему состоянию, что нет. Иначе с чего вам быть таким нервным, как женщина в период пмс?

— Любишь в мусоре копаться? — не остался он в долгу.

— Нет, просто у меня со зрением всё хорошо, но, если нужно, прикинусь слепой. — Тут же решила снизить градус, так как сейчас я была не смелая и умная, а дурная. Это ж нужно было до такого додуматься — шефа упрекать и хамить! Он же может потом на мне отыграться.

— Если я прикажу, то да — будешь изображать слепую, — ответил самоуверенный тип.

— Как скажете, могу и немой до офиса прикинуться.

— Лиза, не нарывайся на неприятности, ты уже и так лимит моего терпения исчерпала.

Строго смотря на меня, он словно предупреждал взглядом, что я нахожусь у опасной черты. Дурой я всё—таки не была, намёк поняла и заткнулась.

А сама сидела и думала: «Вот это я отожгла, обалдеть просто! Расскажу Соне — не поверит». Анализируя наш диалог, до меня дошло, что он меня по имени называл. А вот это, кажется, плохо, нужно срочно вечером с подругой посоветоваться, какую линию поведения с этим ненормальным выбрать. А пока я буду вести себя как ангел, со всем соглашаться и больше не буду вступать с ним в спор. «И дёрнул меня чёрт ему про презервативы и пмс сказать, — ела я себя поедом. — Теперь он точно зуб на меня имеет».