— В-вы лекарь?

— Именно так, — на удивление, он соглашается. — И вам лучше вернуться поскорее обратно, — строго велит.

— Обратно? — оборачиваюсь и тут же зажмуриваюсь. — Нет, нет, обратно я не пойду, только не сейчас.

Сколько вообще времени? Прошли эти два часа? Но даже если и прошли, не хочу возвращаться, терпеть его присутствие, этого… этого… Слёзы вновь проступают на глазах, но тут же застывают, склеивая ресницы.

— Так, ясно, — решает что-то для себя мужчина. — Идёмте.

— Куд-да? Я никуда не пойду, — мотнула головой. — Я вас не знаю.

— Мне без разницы, знаете вы меня или нет, вам нужна помощь.

Он делает шаг, а я теряю опору и едва не падаю. Да что с моими ногами?

Меня резко подбросило вверх. Незнакомец поднял меня на руки.

— Что вы делаете?

— Разве не видно? Спасаю ваши конечности.

Я тут же подавилась холодным воздухом и закашлялась, а мужчина уверенно двинулся вперед, утопая в снегу, унося меня с площади в неизвестном направлении.

Впрочем, вскоре мы оказались возле автомобиля.

Я не знаю, как мужчина умудряется ловко открыть дверь и не уронить свою ношу, но тут же я оказываюсь на заднем сиденье. С распахнутыми глазами наблюдаю, как он снимает с шеи белый кашемировый шарф и — я не успела глазом моргнуть — сапоги один за другим оказываются сняты.

Схватившись за подол юбки, я возмущенно дышу, но возмущение тут же испаряется, когда незнакомец начинает обматывать своим шарфом мои ступни, которые до сих пор ощущаются как чужие.

— Вы с ума сошли, разве не чувствуете, что пальцы отмёрзли? — обрушился на меня строгий выговор.

Меня будто отчитали за опасную шалость, словно маленькую девочку. Сделалось стыдно, и ответить было нечего.

Мужчина и не ждал ответа. Закрыл дверь, обошёл машину и сел на водительское сиденье. Только тут я почувствовала аромат терпкой мужской парфюмерной воды.

Он молча заводит двигатель и через несколько минут выруливает на дорогу. Мы едем, меня начинает дико трясти от холода. Сжалась, зябко обхватив себя руками, и поймала строгий укоризненный взгляд незнакомца в зеркале. Взгляд хищника, не иначе.

Но какое ему дело до меня, если мой собственный муж не ценит как женщину? Вспомнив о Деслере и его любовнице, почувствовала, как в груди защемило. Прикусываю губу и отворачиваюсь, пряча взгляд, наблюдая, как за окном мелькают гирлянды и огни, силуэты веселящихся людей. Даже стало всё равно, куда меня везут, главное — подальше от него.

Мы ехали недолго. Смотрю в окно, богатое здание говорит об элитном отеле. Незнакомец молча выходит, огибает авто, открывает дверь, снова подхватывает меня на руки и несёт к парадному входу.

— Дайте я сама.

— У вас первая степень обморожения, не справитесь, — был мне короткий ответ.

И я оставляю попытки сопротивляться, нет просто сил… Я всхлипываю и утыкаюсь носом не в пальто, а в шею незнакомца, который вдруг замедляет шаг, а затем ускоряет. Какая неловкость.

Мы оказались внутри. Тепла я тоже не чувствовала, как оказалось. Хотя видно, что обстановка уютная.

— Добрый вечер, господин, — приветствует консьерж.

— Номер, — коротко велит в ответ мужчина.

— Да, конечно, пройдёмте.

Внутри тоже играла музыка, но она доносилась с общего зала, где постояльцы собирались на всеобщее веселье, а в коридоре царили пустота и тишина.

Поднялись по лестнице, шаги заглушал ковёр. Щелчок ключа в замке, и мы оказываемся внутри номера, сразу же окутывает бархатным уютом, который излучают светящиеся гирлянды.

— Горячего чая в номер, — приказывает незнакомец.

— Как пожелаете.

Дверь захлопывает. Мужчина проходит внутрь и опускает меня на что-то мягкое и пружинистое. Диван. Незнакомец распрямляется, снимает с широких плеч пальто, кладет его рядом. Его лицо сосредоточено и серьёзно. Я замечаю его элегантную одежду, запах парфюма становится сильнее и туманит голову. Он отступает, но почти сразу же возвращается, принося свёрток тонкого одеяла.