Мужчины ведут лишь им одним понятный разговор, а я же здесь явно лишняя. Тогда зачем меня здесь держат?

Внимательно просмотрев документ, миллиардер кивает и удовлетворенно откидывается в кресле.

– Отлично, Семен Маркович, все, как я и хотел. Теперь пусть с контрактом ознакомится вторая сторона, – и смотрит почему-то на меня.

Я? Я вторая сторона какого-то контракта?

Похоже, на моем лице отражаются все мысли, потому что Градов легко их читает, будто я для него открытая книга.

– Да, Женя, – подтверждает мои догадки и тянет уголок губ в усмешке. – Но для начала ты подпишешь одну бумагу.

– Не буду я ничего подписывать, – произношу резко, да еще и прячу руки за спину. Детский жест. Будто я всерьез думаю, что смогу противостоять двум мужчинам.

– Это бумагу ты подпишешь, Женя, – жестко выговаривает Градов. – Без вариантов. Это соглашение о неразглашении конфиденциальной информации, – ошарашивает меня следующими словами.

– Но... но я такой не знаю! – восклицаю.

– Уже знаешь, – заявляет миллиардер. – Все, что ты здесь увидела, не подлежит разглашению. А тем более то, что ты услышишь дальше. Без подписания этой бумажки ты отсюда не выйдешь.

– Но... А... – слов подобрать не могу. Мысли стайкой испуганных птиц носятся в моей голове, и я никак не могу ухватить ни одну из них. Наконец, едва выговариваю: – Но это незаконно. Вы меня похитили!

– Напиши заявление, – проговаривает ехидно. – Пусть твой адвокат свяжется с моим.

– Евгения, – вмешивается в разговор Семен Маркович, развернувшись ко мне вполоборота, – в этой бумаге нет ничего страшного. Вы всего лишь обязуетесь не распространяться о том, что побывали в доме Владислава Александровича. Также не будете рассказывать, что здесь видели, слышали и чем пользовались. Не станете описывать план дома, дизайн комнат в целом и отдельные вещи в частности. Никому. Совсем. Ни ближайшим подругам, ни родителями, ни, упаси вас бог, журналистам или блогерам. В противном случае вам придется выплатить моральную компенсацию. Поверьте, таких денег у вас нет.

И все это ушлый адвокат выдает мне все с той же улыбочкой доброго дядюшки. Только вот у меня на руках мурашки и волоски дыбом от этих слов.

– А... а если не подпишу? – спрашиваю дрожащим голосом.

– Лучше подпиши, – слова Градова меня будто бетонной плитой придавливают, настолько зловеще звучит его голос. – Иначе минимум, который тебе предъявят – проникновение в мой дом.

Своими словами миллиардер меня ввергает в ужас.

– Но ведь... вы сами... – блею, прекрасно понимая, как это глупо. Мне нечего противопоставить. – Хорошо, – выдыхаю обреченно.

Передо мной тут же оказывается документ. А Градов толкает в мою сторону черно-золотую ручку. Она скользит по глянцевой поверхности и замирает аккурат возле края с моей стороны.

Делать нечего. Выдохнув, чтобы сдержать подступившие слезу, подаюсь вперед и беру документ.

Не верю я им на слово! Может, ничего не пойму, но хотя бы попытаюсь.

– Ты это читать собралась? – удивленно спрашивает самоуверенный олигарх.

– Да, – задираю нос. Впрочем, тут же тушуюсь, встретившись взглядом с Градовым.

– Похвально, – одобрительным тоном произносит адвокат.

Градов же взмахивает рукой, будто дозволение дает, и отворачивается к своему ноутбуку, вновь бодро начиная стучать по клавишам.

А я начинаю читать это чертово соглашение. Ничего удивительного, только очень страшно, что мои данные в этой бумажке указаны полностью.

Документ составлен сухим юридическим языком. Я продираюсь по строчкам, перечитывая их по несколько раз, чтобы хоть примерно понять смысл. Сплошное «я не должна»... Но больше всего меня ужасает сумма компенсации. Я просто не могу осознать эту цифру.