– То есть, Николай Николаевич, Вы хотите сказать, что новые двигатели «убивают» бипланы? А как Ваши слова согласовываются с нашей концепцией тактики ВВС, где монопланы работают как перехватчики, а бипланы используются для маневренного боя? Что скажут наши лётчики и командование ВВС? – задал вопрос Сталин?

– А давайте и спросим у лётчиков! – парировал Поликарпов.

– В зале только один лётчик, и тот – молодой!

– Насколько мне его характеризовал товарищ Чкалов, он – выдающийся воздушный боец, конечно, он, пока, побеждал лишь в учебных боях, но самолёты мы строим для них.

– Хорошо! Давайте послушаем! – у меня в голове раздался голос Сергея: «Говорить будем с места, важно видеть лицо Сталина!» Я понял, что сейчас говорить будет он.

– Товарищ Сталин! Я, только что, прослушал Вашу речь на митинге! Впереди война с немецкими фашистами. Немцы не строят больше бипланы, только монопланы. С пушечным вооружением, с обязательной приёмо-передающей радиостанцией, высотные, цельнометаллические. С высокой скоростью пикирования и возможностью вертикального манёвра. Летают парами или четвёрками, эшелонированными по высоте. Это – новый стиль воздушной войны, где основной упор делается на скорость и согласованность действий. Где командование ударной группы пользуется данными выносных постов наведения и имеет постоянную связь между всеми постами и каждым самолётом в группе. В результате, 20 «мессершмиттов» перекрывают своей активностью всю Республиканскую авиацию, и свободно выходят из боя на пикировании, а вместо них подходит сверху другая пара или четвёрка, с полным боезапасом и полными баками.

Мы, сегодня, получили великолепные двигатели для малых и средних высот. Хотелось бы получить к ним хорошую радиостанцию, радиокомпасы, мощное оружие и новую систему управления воздушным боем. Ну и, желательно, сделать эти двигатели всевысотными. А бипланы? Они очень хороши для первоначального обучения лётчиков! Надёжные, хорошо планируют, на них можно отрабатывать высший пилотаж. А воевать на них уже не с кем.

В зале стояла гробовая тишина.

– Молодость всегда решительна и безапелляционна! – неожиданно улыбнулся Сталин. – Мы подумаем над Вашими словами, товарищ Андреев! – и переглянулся с Кагановичем. – Ваше мнение, Николай Николаевич?

– Очень логично, товарищ Сталин! Мне, вообще, нравится этот молодой человек. В том числе: глубиной анализа, своими знаниями, умением организовать свое дело и своим кругозором.

Сталин встал.

– Не буду Вас больше задерживать, товарищи! Уделите основное внимание модернизации И-16. Об остальном поговорим с Вами чуточку позже, Николай Николаевич! Провожать меня не надо!

Когда Сталин и сопровождающие его лица вышли, Поликарпов устало сел.

– Готовьте И-16 к установке м-62фн. Приступайте. Андрей Дмитриевич, зайдите ко мне!

По дороге в кабинет главного, успел перекинуться несколькими мыслями с Сергеем: «Кажется, мы влипли!» «С чего ты взял? Всё нормально, я видел всё и контролировал ситуацию!» «Но Поликарпов не в себе!» «Тебе это только кажется!»

Николай Николаевич, зайдя в кабинет, нажал на какую-то кнопку и вытащил из открывшегося шкафчика две рюмки и бутылку армянского коньяка. Не говоря ни слова, налил обе до краёв и пододвинул одну ко мне.

– Ты понимаешь, сколько врагов мы сегодня нажили, Андрюша?

– Точно сказать не могу, Николай Николаевич, но мне кажется, что много. И Вы этого хотели!

– Да: «король бипланов» отказывается от бипланов!

– Я что-то не то сказал?

– Нет. На удивление всё сказано точно и просто! Как будто бы повторил мои мысли. Я, вообще, удивляюсь тебе! Тебе сколько? Восемнадцать? Двадцать?