Я приоткрыла дверь… и удивилась. Я ждала, что там тоже будет все черно-белое, но оказалось, что скучность дядечки распространяется только на обычную жизнь. А в спальне у него просто гигантский траходром, застеленный шелковым бельем алого цвета. Окна тут были закрыты жалюзи, свет проникал только из гардеробной. Я нашарила выключатель.

Лампочки зажглись по периметру потолка, скрытые, они не светили в глаза. А еще рядом с выключателем было колесико, которое меняло их яркость.

Я с разбегу запрыгнула на огромную кровать и тут же спрыгнула обратно. Фу, он тут голой жопой лежал и своим… хреном о простыни терся. Фуфуфу!

Зато успела заметить кое-что интересное. От спинки вниз шли какие-то цепочки. Я подошла поближе и потянула за них… и вытянула кожаные наручники!

С заклепками!

Ох нифига себе у меня дядя затейник!

Мне сразу же захотелось забраться во все тайные шкафчики!

Но тумбочка рядом с кроватью содержала только презервативы. Обычные, даже не XXL, хаха! Лох.

И смазку. Он что – в жопу трахает кого-то? Извращенец!

Еще у окна стоял большой деревянный комод.

Я выдвинула первый ящик. Трусы.

Второй. Носки.

Третий. Футболки.

Ну четвертый! Хоть там должно прятаться что-нибудь еще горяченькое?

Но он не открылся.

Я присела на корточки и увидела цифровой замок. Потыкала в кнопочки, но не помогло.

Если там и хранится что-то извращенское, он, выходит, перед каждым сексом вскрывает свой сейф? Вот больной.

Но любопытство грызло меня изнутри. Что же, что же там может храниться у человека, который наручники и смазку не стесняется выставлять?!

У меня воображения не хватает. Вернусь сюда, когда придумаю, как взломать замок. Или буду надеяться, что Андрей как-нибудь забудет его запереть.

Аккуратно уничтожая все следы своего присутствия в спальне и гардеробной, чтобы раньше времени не запалиться, я вдруг замерла от страшной мысли.

Он тут, значит, шпилится со своими бабами? Прямо дома? И при мне будет?!

А я буду слышать через дверь все эти ахи-вздохи?

Интересно, а мне тогда парней приводить можно?

При воспоминании о том, как Мишка толкался в меня, заныло внизу живота. Вряд ли мне теперь когда-нибудь вообще захочется секса.

Это воспоминание потянуло за собой следующее – как я сидела на кладбище в темноте и плакала. А оно – о комке земли, брошенном на гроб. Память о трех днях так и не возвращалась. Выходит, я даже не видела мамочку мертвой, последнее, что я о ней помню, это как она захлопывает за собой дверь с поджатыми губами. И потом они уехали.

Я стиснула кулаки, так чтобы ногти впились в ладони. Было слишком больно думать об этом. Игла шевелилась в сердце и дергала, отдавая искрами боли то в руку, то в ногу.

Пойду лучше дальше осваиваться в доме.

На первом этаже был вход в клинику. Прозрачная дверь была заперта, за ней просматривались темные коридоры – и все. Зато вниз вела лестница в подвал. Ага! Может, там этот извращенец и держит свои извращенские причиндалы? Плетки какие-нибудь. Или что там у них бывает еще?

Но эта дверь тоже не поддалась. Да что такое! Ничего, расслабится дядя Андрей… Или вообще ключи украду, пока будет спать!

Я выбралась во двор, где оставалось самое вкусное. Бассейн. Рядом с ним стояли диванчики с подушками под навесом и столики. Быстренько обежав сад по периметру, я не нашла ничего любопытнее бассейна и рванула в свою комнату. Должен же у меня быть купальник?

Но переворошив все свои вещи и найдя много странного вроде целого пакета мандариновых корок, я ничего не нашла. Корки на всякий случай оставила. Ведь что-то меня заставило положить их в чемодан?