Дамочка не сразу отдышалась после бодрого двадцатиминутного бега, фыркнула и сказала:

– Там ветчина и пара кусков тортика вафельного. Можешь взять. Я ещё не голодна. Горячий чай сам себе нальёшь, а я пошла писать дальше.

– Что? – тут же возмутился я, для пущего эффекта треснув деревянной ложкой автора по коленке. – Немедленно позовите метрдотеля! Официанты ведут себя на редкость вызывающе, – вспомнилась мне сценка из творений одного бумагомарателя. С ним мне довелось столкнуться на летней практике. – Требую немедленно прекратить весь этот балаган и угостить посетителя бутылочкой красного вина за счёт заведения. Или, на худой конец, шампанским в ведёрке со льдом. Только ведёрко должно быть серебряным, а не оцинкованным, как подсовывали автору. Муз, что – ханурик из подворотни, чтобы пить из одноразовых стаканчиков? – и я легонечко треснул её ложкой и по второй коленке.

Таля взвыла и с грохотом обрушилась на пол. Заложив лапы за спину, я заботливо поинтересовался:

– Межпотолочные перекрытия не разрушила? А то ещё придётся соседям потом ремонт оплачивать. Вставай уже, а то разлеглась тут, как корова на лугу. Только больно уж ты тощая. Толку с тебя никакого: ни шкуры, ни мяса, ни молока. Даже замуж тебя спихнуть не получится. Кому нужен недотёсанный прототип Буратино в комплекте со стиральной доской, – и с этими словами, гордо помахивая хвостом, я удалился в то самое место, куда обычно принято ходить в гордом одиночестве, недовольно ворча себе под нос.

Опустил пластиковый кружок на место. После чего я устроился поудобнее и на некоторое время погрузился в размышления. Почуяв, что важное дело завершено, огляделся в поисках заветного волшебного рулончика:

– Ёшкин кот, и тут – то же самое! Они опять не купили туалетную бумагу! – пришлось воспользоваться старым методом.

Обернуться теперь уже взрослым котом и как следует поелозить задницей по половику в коридоре совсем несложно. Попутно превратил его в симпатичный такой комок.

Оглядев высокохудожественное творение со всех сторон, я остался доволен собой. Напевая вполголоса себе под нос песенку: «Донт тач ми, бэйби…», ввалился в комнату. Дамочка наконец-то подняла свои мощи и перебазировалась на диван. Там она сейчас и сидела в лёгкой прострации. Пришлось сходить на кухню и разыскать пустую кастрюлю.

Вот почему, спрашивается, в доме авторов невозможно отыскать даже самую завалящую ударную установку или хотя бы плохонький барабан? Пришлось действовать испытанным веками методом. От холодной воды Таля взвизгнула, швырнула в меня подушку и практически прорычала:

– Совсем рехнулся, кошак недоделанный? Знаешь, что делают в таких случаях с оборзевшими питомцами?

– Не советую. Без Вдохновения, ты ничего не напишешь. Я не виноват, что в Департаменте меня сочли годным для настолько неблагодарной работы. А ну жрать давай! Только не предлагай сухомятку, а то тебя саму на пару недель на овсянку на воде посажу. С такими харчами и желудок испортить немудрено!

– Сам жри эту гадость, – прошипела автор и пошла за полотенцем, оставляя на полу живописные лужицы, вскоре зажужжал фен. – Лучше чайку с крекерами погоняю. Не нравится, как я питаюсь, допекай кого-нибудь другого, – легкомысленно брякнула она.

Тут моя мятущаяся душа не выдержала надругательств. Я прошмыгнул на авторскую кухню и зашарил по шкафчикам в поисках необходимых компонентов. Обнаружил в одной из шухлядок початый пакет крахмала и вернулся к сохнущей курице. Коварно воспользовался тем, что она сильно наклонилась вперёд, а упавшие на лицо волосы закрыли обзор, я достал горсть содержимого и щедро припудрил ещё влажные пряди.